Сальвадор Дали. Божественный и многоликий

Раздраженный Дали разорвал документы и вышвырнул его из дома (это блестяще описано в «Дневнике одного гения»); нотариус затеял тяжбу, а так как он находился при исполнении служебных обязанностей, то это грозило вспыльчивому художнику тюрьмой. Дали нашел спасение у сильных мира сего. Близкий друг генерала Франко, бывший мэр Барселоны Мигеу, благоволивший к художнику, позвонил министру юстиции. Дали взяли на поруки, и ему пришлось написать покаянное письмо в Коллегию нотариусов, на этом все и кончилось.

С тех пор, пишет Дали в «Дневнике одного гения», «со всей этой породой законников и прочих чинуш я буду угодлив, как сверхзвуковой клоп». Сверхзвуковой клоп? Да еще и угодливый? Ей Богу, не могу себе представить.

После этого эпизода, пожалуй, мало что омрачало жизнь Дали в Порт-Льигате. Описанное выше триединство — Гала, Сальвадор Дали и искусство — обрело на родине устоявшуюся несокрушимую форму его последующего бытия на долгие годы. Он проводил вместе с Галой в своем доме весну, лето и осень, а на зиму они выезжали в Париж и Нью-Йорк. Его жизнь, по его словам, была «отрегулирована точно, как часы». Он рано вставал и без устали трудился до обеда, затем обязательная сиеста (час отдыха), и вновь до заката он занимался живописью, при этом Гала ему позировала, а если не позировала, то сидела рядом и читала вслух. Иногда они совершали прогулки, купались, принимали гостей, которых с возрастанием славы художника становилось все больше и больше. Для простых поклонников его таланта или, как их теперь принято называть, фанатов, хозяева вынуждены были сделать внутренний дворик, патио, где они и толклись, угощаясь шампанским или виски, дожидаясь Мастера, который появлялся вечером на выбеленной известью дорожке, обсаженной гранатовыми деревьями, названной им «Млечным путем», и шел, постукивая неизменной тростью, к некоему подобию трона с белым над ним балдахином и разражался своими монологами. Гала терпеть не могла эту публику и никогда в патио в вечерние часы не ходила, а если мимоходом и появлялась, не скрывала насмешливой улыбки. Наиболее почетных гостей супруги принимают в доме, который снаружи напоминает крепость, — белые стены почти без окон и каких-либо архитектурных излишеств. Внутри же дом похож на лабиринт — множество комнат на разных уровнях соединены коридорами, ступеньками и переходами; здесь непосвященному легко и заблудиться.

В прихожей красуется чучело канадского медведя, подаренное Эдвардом Джеймсом. В двух гостиных, куда попадаешь из прихожей с несколькими деревянными стульями, столь же аскетичная меблировка, что и в столовой, украшенной металлическими светильниками на прямоугольном дубовом столе. Но трапезная используется по назначению лишь в плохую погоду. Обычно хозяева и гости обедают и ужинают на просторной террасе. Если выйти из столовой и, поднявшись на несколько ступенек, миновать два поворота, то можно оказаться в совершенно необычной комнате, похожей на яйцо. Это комната хозяйки. Здесь стоит большой белый камин круглой формы с кирпичным фризом и круглым зеркалом, рядом с ним самовар, а вдоль овальной стены — каменная скамья.

Самый верхний, если можно так назвать, этаж — в доме Дали непросто определить, что на каком этаже, потому что спуски и подъемы, ступеньки и лесенки так хаотично разбросаны, что об этажности говорить трудно, — так вот, на самом верху, выдвинувшись к самому морю, находится спальня с двумя большими металлическими кроватями. Над ними балдахин из голубого с розовым шелка, а между ними — ночной столик. Большие зеркала расположены так, что отражают залив.

Минотавр-Дали, хозяин Лабиринта, упрятал свою святая святых — мастерскую — в дальнем закоулке дома. Она также состоит из нескольких разновеликих комнат. И чего там только нет! Всякий, кто бывал в мастерских художников, знает, что они тащат туда всякий хлам, но, помещенный в соответствии с благородным вкусом художника в нужное место, хлам этот становится изысканной частью интерьера и частенько служит моделью для сюжетных картин или натюрмортов. А уж у Дали с его широчайшими интересами и богатым опытом декоратора чего только в студии нет — микроскопы соседствуют с корягами и причудливыми приборами непонятного назначения, с ними рядом уживаются носорожьи рога, ракушки, книги, гравюры, фотографии, да и много еще чего, а также, разумеется, и все необходимое для ремесла живописца.

Во всем доме идеальный, до аскетизма, порядок. Гала, Дева по восточному гороскопу, как и все люди этого знака, маниакальная блюстительница порядка — все должно иметь свое место, ничего лишнего в доме также не должно быть; признаков пыли и неряшества хозяйка просто не терпела. Она снисходила к хаотичному, с ее точки зрения, нагромождению разных вещей в мастерской, понимая, что художнику это необходимо, но тем не менее следила за чистотой и тут.