Сальвадор Дали

А посему в письме, которое он ему написал, литературный кружок «Атеней» превратился в «один из лучших в Европе», кроме того, Лорка счел необходимым подчеркнуть, что ему оплатят проезд и расходы на проживание в Барселоне и что семейство Дали великодушно приглашает его погостить в «деревеньке на морском побережье близ Жироны», где он предполагает написать последнюю сцену своей пьесы «Чудесная башмачница».

Разрешение было получено.

Первый обед с семейством Дали состоялся на террасе с видом на морской пляж под сенью огромного эвкалипта. Лорка, по своему обыкновению, блистал и сразу же всех очаровал. «К тому времени, когда нам подали десерт, — рассказывает Ана Мария, — мы уже чувствовали себя такими друзьями, будто были знакомы всю жизнь».

Кадакес привел Лорку в полный восторг. Он говорил об этом. И писал:  

Какое чудо — оливковые рощи Кадакеса!

Барочное тело и серая душа.

Сальвадор, его сестра Ана Мария с детскими косичками, уложенными на английский манер, и Федерико совершали долгие прогулки по берегу моря, по холмам у порта и оливковым рощам. Они катались на лодке, высаживались на мысе Креус и устраивали там, в маленькой бухте, пикники. Местные моряки забавляли их рассказами о ведьмах.

По возвращении Федерико играл на пианино, выдумывал разные смешные истории и читал стихи собственного сочинения: «Песнь луне», «Балладу о маленькой площади», «Песню о меде» своим глуховатым голосом. Все дружно смеялись. Друзья устраивали веселые шествия. Угощали всех сладостями. Лорка выучил несколько слов на каталанском. Это была по-настоящему счастливая пора.

Тогда же они познакомились с весьма необычным персонажем, отмеченным печатью безумия и сыгравшем в дальнейшем важную роль в судьбе Дали. Речь идет о Лидии.

Лидия являла собой этакую сибиллу неопределенного возраста, сыпала пророчествами и туманными метафорами, порой демонстрируя гениальную интуицию; она держала небольшой пансион, где в свое время останавливался Пикассо со своей подругой Фернандой Оливье, а также Эухенио д'Орс, к которому Лидия воспылала страстью, вообразив, что может рассчитывать на взаимность. Она полагала, что колонка писателя в одной из барселонских газет была специально придумана им для того, чтобы общаться с ней, и что Эухенио адресовал ей послания, которые она должна была читать между строк. В ответ она посылала ему письма со своими комментариями. А когда Эухенио д'Орс опубликовал свой роман под названием «La Buen Plantada» («Дивно сложенная»), она, естественно, тут же признала в главной героине себя.

«Если не считать моего собственного, — писал Дали, — я не знал другого мозга, обладавшего столь замечательными параноидальными способностями. Лидия прекрасно могла увязать все на свете со своей навязчивой идеей. Она увлеченно занималась этим, пренебрегая остальными сторонами своей жизни, которую строила по законам своей граничащей с безумием фантазии».

В своих письмах к Ане Марии Лорка будет часто интересоваться новостями о Лидии, а Сальвадор, со своей стороны, будет информировать его о том, что происходит с этой удивительной женщиной, в которой Ян Гибсон видел «бесспорную» вдохновительницу Дали на создание паранойя-критического метода. Иными словами, ее роль в становлении художника неоспорима.

Федерико устроил в присутствии семейства Дали и еще нескольких друзей чтение своей пьесы «Мариана Пинеда», это был пламенный гимн свободе, в котором он сполна продемонстрировал свойственные ему дар убеждения и красноречие. Ана Мария под конец не смогла сдержать слез. Дон Сальвадор пылко провозгласил, что Лорка самый великий поэт их столетия. Сальвадор-младший был в полном восторге.

Перед тем как отправиться в Барселону, где его ждали на поэтический вечер, Лорка устроит еще одно чтение «Марианы Пинеды» в Фигерасе, оно состоится в гостиной дома Дали и пройдет с тем же накалом эмоций и с тем же успехом. В честь этого события нотариус устроит на своей улице праздник с исполнением сарданы.

На следующее утро Лорка предложил Дали взяться за создание декораций для своей пьесы, которую вскоре рассчитывал увидеть на театральной сцене; в тот же день друзья сели в поезд и отправились в Барселону, где провели несколько дней в доме дядюшки Дали — книготорговца Ансельма Доменеча.

Гораздо более ориентированная на Европу, чем Мадрид, Барселона со своим не слишком спокойным китайским кварталом сразу же очаровала Лорку, который поначалу планировал лишь прочитать в «Атенее» свою «Мариану Пинеду» и несколько неопубликованных поэм.

После поэтического вечера Лорка и Дали в компании самых близких друзей отправились ужинать в знаменитый на побережье ресторан «Эль Канари де ла Гаррига», где Дали хвастливо расписался в золотой книге почетных гостей как «бывший каторжник», что слишком громко звучит, ведь он пробыл в тюремном заключении от силы месяц, а Лорка — как «потенциальный каторжник», добавив душещипательное: «Visca Catalunya lliure!»[184]