Сам я родом из СССР. Воспоминания о себе любимом

– Старость приходит так незаметно, и так неожиданно обламывает вам крылья, что из бойцовского красавца-петуха вы превратитесь в ощипанную ворону, не умеющую да же сварить себе похлёбку. Готовьтесь к старости, молодые люди, она не за горами.

В другой части, поговаривают, объявлялся и такой старикашка: он утверждал, что был последним, кто видел Чапаева живым. Его просили рассказать, как это было.

–Ну, как было. Я залёг с пулемётом на крутом берегу Урала. Смотрю, на середине реки плывёт человек. Я дал очередь из пулемёта, и человека не стало. Потом мне сказали, то был Чапаев.

Этот случай, скорее всего, из тех анекдотов, которыми сыпал Мазурок. Кстати, как я только вошёл в казарму, он гоголем стал ходить вокруг меня:

–А я знаю кое-какие новости, – заискивающе смотрел мне в глаза Мазурок, хитро улыбаясь. Он дождался, когда мы остались наедине, и сообщил:

–Капитан Чистосердов говорил по телефону с генералом Прокошиным. Они хотят выбить в министерстве штатную единицу хормейстера и начальника ансамбля в одном лице. Тогда капитан Чистосердов останется только худруком. Тебя он прочит начальником и хормейстером.

Новость, прямо скажем, особо меня не зацепила. Возможно, в другое время я бы её воспринял с радостью, но сейчас моя голова была забита другими проблемами. И первая из них, – учёба в школе. Вот спросите меня, на кой чёрт она мне сдалась. Я твёрдо решил после армии окончить музыкальное училище, после чего всю жизнь работать преподавателем музыкальной школы, что и сделал.

Теперь вот уже пенсионер (отставной козы барабанщик), скажу вам звёзд с неба не хватал… а, впрочем, я тут малость привираю. Одну звезду я у судьбы всё-таки выцарапал, – золотую звезду лауреата. Лет тридцать пять пылится в шкафу. Но это к делу не относится.

Так вот вернёмся к учёбе. Тогда она мне нужна была, как зайцу стоп-сигнал. В этом вопросе мною руководил явно кто-то другой. «Кто-то другой» напомнил, что в девятом классе у меня были «не лады» с изложением. А что такое изложение, – простой пересказ содержания рассказа, повести, поэмы. В десятом классе будет сочинение, а тут совсем другой коленкор. Тут нужен анализ событий, мотивировка, оценка, наконец, попытки художественного творчества. У меня обо всём этом ноль знаний. Надо было у кого-то учиться.

С этим вопросом я пришёл в редакцию дивизионной многотиражки «На боевом посту». Подобной встречи я не ожидал. В узком коридорчике было две двери, и обе закрыты. Я дернул за ручку ту, на которой было написано: «КОРРЕСПОНДЕНТЫ». Она оказалась на замке. Соседнюю дверь украшала вывеска: «РЕДАКТОР». Я, на всякий случай, дернул и её за ручку, она также была на замке. Уже развернулся уходить, в редакторской двери щёлкнул замок, и в узенькую щёлочку я увидел невысокого лысого человека в майке и трусах. Я опешил, думал, что попал в жилой дом, но дверные вывески говорили об обратном. В ту узкую щёлочку рассказал о цели своего визита. Приоткрытая дверь несколько секунд раздумывала, открыться ей или, наоборот, закрыться. Она всё-таки открылась, и увлекла меня за собой в кабинет редактора.

–Извините за «неглеже», – поторопился оправдаться мужчина, – жара несусветная, работать просто невозможно. Мокрый, как мышь, – добавил он, садясь в кресло за столом. Только тут я заметил потные пятна на его майке. Рубашка, висевшая поверх кителя на спинке стула, была в тех же пятнах. Узенькие окошки, схваченные металлическими решётками, мало пропускали воздуха, хотя и были настежь распахнуты. Вытяжка в кабинете отсутствовала, а вентилятор напрасно трудился на столе, гремя лопастями. Пробыв всего минуту, я понял, что это душегубка. (Таков Ростов со своей изнывающей жарой). Не смотря на слишком «жаркий приём», мой визит можно назвать успешным. Майор Гречихин, узнав, что я из ансамбля, посоветовал мне при поездке в другие части с концертами собирать всякую информацию о жизни солдат и офицеров. На прощание он дал мне несколько экземпляров газет, свернув их в единую трубку:

–Прочитай их и обрати внимание, как подаётся материал. Не бойся на первых порах скопировать какую – ни будь статейку. Потом найдёшь себя, свой стиль. И помни: любой материал должен быть пропитан запахом солдатской портянки. (У Василия Макаровича Шукшина немного иначе: «Макай перо в правду…)