– Ничего, брат! Сегодня мы с Колей столько наторговали контрамарок сверх меры – хватит на пирожки. Идем! Ты это заслужил.
Глава XVIII
Многие зрители, видевшие «Великодушного рогоносца», молодые актеры, работавшие у Мейерхольда, и я в том числе, считают, что этот спектакль был наиболее цельным и значительным мейерхольдовским спектаклем за весь период существования его театра с точки зрения его кредо работы с актером и наиболее выразительного показа его «биомеханической» системы.
Параллельно с репетициями «Великодушного рогоносца» Мейерхольд начал вести свои занятия по биомеханике. Эти занятия посещал и я. Поскольку биомеханика была тогда свежим и новым увлечением Мейерхольда, наиболее полно она оказалась использованной как раз в постановке «Великодушного рогоносца».
Постараюсь вспомнить то, что я знаю о биомеханике и как я ее понимаю.
Прежде всего необходимо отметить, что Мейерхольд, «изобретая» театральную биомеханику, как следует не формулировал и не объяснял, что же это, собственно, такое.
Его теоретизирования в этой области были крайне неясны и носили главным образом полемический характер по отношению к «теориям переживания» в театре. Поэтому я пройду мимо его формулировок раннего периода биомеханики, когда ей придавалось и воспитательное значение для формирования нового человека не только на сценической площадке, но и в жизни. Сознательное требование целесообразности и рациональности движения человека и его физического поведения в любой его работе было сродни появившейся в то время теории Гастева и его НОТа (Научная организация труда).
Целесообразности каждого движения требовал Мейерхольд и на сцене для актеров, выполняющих то или другое задание.
Мейерхольд поначалу хотел «разделаться с переживаниями». Он требовал точного выполнения внешнего рисунка, точности физических движений и ракурсов тела. Он говорил, что при правильной внешней форме появится и правильное содержание, правильные интонации, правильные эмоции. Физическое положение тела актера, полагал он, определит его эмоции и интонации голоса.
При этом он требовал от актера «способности к рефлекторной возбудимости». Возбудимостью Мейерхольд называл способность актера воспринимать в чувствовании, движении и в слове полученные им извне задания.
Координирование проявлений возбудимости и составляет, по Мейерхольду, самую суть работы актера. Так, он считал, что актер, изображая испуг, не должен пугаться вначале и это переживать, а потом бежать, он должен сначала бежать (рефлекс), а потом уже от этого пугаться.
В переводе на сегодняшний театральный язык это значит: «Надо не переживать испуг, а выражать его на сцене в
Должен сразу оговориться, что я не являлся и не являюсь ярым последователем ни биомеханической системы Мейерхольда, ни «метода физических действий».
Мне кажется, что слепое следование актера и слепая верность этим путям обедняют его, суживают как
В то же время я считаю, что мейерхольдовская биомеханика, особенно в последующие периоды и особенно, если ее понимать широко, а также «метод физических действий» Станиславского, изучение и практическое знакомство с этими методами чрезвычайно обогащают и технически оснащают актера.
У Мейерхольда в последующие годы несколько изменилось определение биомеханики. Полемический пыл и резкость определений сбавились. В дальнейшем биомеханика (или биомеханическая система Мейерхольда) стремится установить законы движения актера в сценическом пространстве, прорабатывая экспериментальным путем схемы тренировочных упражнений и приемы игры актера, основанные на точном учете и регулировании поведения актера на сцене.
Что означает это практически?