Сам секс. Как обсуждать, получать и доставлять удовольствие

Для кого-то интерес к сексу может мешать осознанию асексуальности. «Я очень-очень секс-позитивна и люблю секспросвет, – написала мне drobnil. – Это заставляло меня даже считать себя гораздо более просексуальной, чем я есть на самом деле». Похожее говорит shmfknstrom: «Есть стереотип, что мы не терпим любые упоминания секса, не можем рисовать картинки и писать фанфики на тему секса и даже не можем шутить неприличные шуточки. Из-за этого иногда мне кажется, будто нельзя, чтобы кто-то услышал от меня шуточку про секс: мол, решат, что я не асексуал, и мне будет некомфортно».

Как люди понимают, что асексуальны?

Многие асексуальные люди говорят о том, что пришли к своей сексуальной идентичности, читая асексуальных блогеров и статьи об асексуальности, анализируя себя, разговаривая с асексуальными знакомыми. Некоторые мои подписчицы и подписчики отметили, что задаются вопросом «Зачем люди вообще занимаются сексом?», другие – что песни и фильмы, где упоминалось сексуальное влечение (к людям любого гендера) вызывали у них непонимание.

«Я никогда не чувствовала сильного интереса и желания к романтическим и сексуальным отношениям. В моем инфополе иногда мелькала информация про асексуальность, но осознать ее получилось, только когда я прочитала, что люди а-спектра могут мастурбировать, фантазировать, интересоваться технической и эмоциональной частью секса, без желания прямо сейчас и с кем-то конкретным это прочувствовать. В общем, помогло узнать, что бывает по-разному и нет единого списка правил и требований», – описывает свой опыт nelly.kasparov.

Сложности, с которыми сталкиваются асексуальные люди в процессе самоидентификации, ярко описывает[80] авторка телеграм-канала Ask me about my ace aro agenda Аня Вороненкова: «Ты проводишь годы, спрашивая себя: „Как мне узнать, испытываю я сексуальное влечение или нет?“ Пытаться доказать, что ты не испытываешь чего-то, на самом деле до смешного сложно, особенно когда ты совершенно не понимаешь того, что пытаешься опровергнуть. Это во многом похоже на игру „Где Уолли?“, только ты понятия не имеешь, как Уолли выглядит, и полностью полагаешься на частичные описания от других людей».

Если вы задумываетесь о себе в контексте асексуальности, то можете попробовать рефлексировать следующие вопросы (некоторым они помогают лучше понять себя):

• Как я понимаю сексуальное влечение? Доводилось ли мне его испытывать? (Непростой вопрос! Возможно, кто-то ответит однозначное «да» или «нет», но, если вы почувствуете себя сороконожкой, запутавшейся в собственных ногах, не пугайтесь: представления о сексуальном влечении только начинают оформляться даже у ученых и постоянно дополняются новой информацией. Поэтому не получить от себя однозначного ответа – нормально.)

• Какие чувства вызывает у меня секс? Кажется ли он мне привлекательным, и если да, то с кем и при каких условиях?

• Казалось ли мне, что я показываю интерес к сексу, флирту или чужой сексуальности лишь потому, что от меня этого ожидают?

• Насколько секс для меня важен?

• Случалось ли мне ощутить волну сексуального влечения к незнакомому или малознакомому человеку?

• Если я испытываю сексуальное влечение, то как часто и насколько сильное?

• Нравится ли мне определять себя как асексуального, грейсексуального или демисексуального человека? Какие чувства вызывают у меня эти идентичности?

Разумеется, на эти вопросы нет правильных или неправильных ответов. Но размышляя над ними, можно лучше понять отношения с собственной сексуальностью.

Трансгендерность и секс

Недавно я послушала подкаст[81], где беседовали две знаменитые секспросветительницы Эмили Нагоски и Ханна Уиттон. Нагоски рассказывала, почему планирует переписывать свою книгу «Как хочет женщина» («Come as you are») – пожалуй, одно из самых известных в мире секс-образовательных произведений. Среди прочего Эмили отметила, что хотела бы видеть больше исследований трансгендерных и небинарных людей – включить в книгу информацию для них.

«Уже 15 лет я говорю, что данные исследований ограничены, – прокомментировала секспросветительница, – они очень цисцентричные[82]. И я верю, что в следующие 10 лет ситуация изменится к лучшему». Вдобавок Нагоски посетовала, что ей не хватает инклюзивности в языке исследований: «Я бы не хотела, чтобы такой язык применяли в отношении кого-либо из моих трансгендерных друзей».

Я ужасно разволновалась и написала Эмили письмо. И про то, что ее рассказ о необходимости переписывать секспросветную книжку раз в несколько лет помог мне снять тревожность в работе над моей. И про то, как важно мне было услышать настолько созвучные мысли: что нас ждет больше трансинклюзивных исследований. Я сама считаю так же!