Сама невинность

— Разумеется, я счастлива, что изумруды нашлись, — вмешалась Агата, — но идти в полицию... тебе не кажется, что это было немного чересчур?

— Виктор так не думал.

— Отправиться в полицию было единственным верным решением, — подтвердил лорд Фортескью. — Иначе, зачем вообще нужны полицейские, чёрт возьми?

— И всё же, — вставила Шарлотта, — должно быть, ты оказалась в затруднительном положении, дорогая кузина.

— Вовсе нет, — Кэтрин пожала хрупкими плечами. — Если бы я не пошла в полицию, вероятно, я бы никогда больше не увидела своё ожерелье. Сотрудники Скотленд-ярда просто не знали бы, кому именно его следует вернуть.

Агата, уставшая от этого разговора, пренебрежительно взмахнула рукой и все снова начали обсуждать сегодняшние скачки.

Мик повернулся к Софи.

— Я хочу поблагодарить вас за то, что вы только что сделали, — прошептала она. — За ваше понимание и осторожность. Не могу выразить словами, как я вам признательна.

Он пододвинулся к ней.

— Докажите это.

Девушка посмотрела на него, и что-то в том, как он произнес эти два слова, заставило её необъяснимым образом задрожать. Задрожать одновременно от удовольствия и тревоги. Так заставляет дрожать пират.

— Как... — её голос сорвался. Неожиданно она потеряла способность говорить. У него были самые голубые глаза, которые она когда-либо видела, — небесно-голубые около зрачка, постепенно темнеющие к краю радужки.

Софи сглотнула и попробовала снова заговорить.

— Доказать как?

— Ответьте на вопрос, который я вам задал в саду.

Она сразу же вспомнила легчайшее прикосновение розового лепестка к своему подбородку.

Вы защищаете любовника?

— У меня нет любовника, — прошептала она и внезапно поймала себя на том, что склоняется к нему. Ей так отчаянно хотелось прикоснуться к нему, почувствовать под своими пальцами его твёрдую грудь, что у неё задрожали руки.

— Майкл? — раздался голос Вайолет, и Софи резко отодвинулась. Господь всемогущий, вокруг них были люди, а она практически прикоснулась к нему! Закусив губу, девушка шагнула назад, её сердце забилось как у загнанного зайца.

Пожилая женщина присоединилась к ним, и Мик сосредоточил своё внимание на ней.

— Да, мэм?

— Мой дорогой мальчик, я должна поговорить с вами, — Вайолет положила ладонь на его запястье, и Софи охватила зависть. Она сжала руки за спиной. — Я хочу поблагодарить вас за доброту, которую вы проявили по отношению ко мне.

Лицо Мика приняло строгое выражение, но Софи показалось, что на мгновение она увидела в его глазах искорки смеха.

— Я повторяю, Вайолет — больше никаких краж драгоценностей, — тихо сказал он. — За каждого арестованного детективы получают награду, и в столичной полиции есть люди, которые за несколько фунтов вознаграждения без каких-либо сожалений отправят вас в тюрьму. А если вы украдете у человека, который захочет выдвинуть против вас обвинения, то вас ждут серьезные неприятности.

— Мик прав, тётушка, — прошептала Софи. — В этот раз тебе повезло, но в будущем ты должна постараться контролировать себя.

— Я попытаюсь, дорогая, — прижимая руку к груди, торжественно пообещала пожилая женщина. — Честное слово.

Девушка встретила взгляд своей любимой тётушки и увидела там лишь тень раскаяния. Она вздохнула, а Мик громко фыркнул.

— Вайолет, думаю, вы самая прелестная преступница из всех, кого я когда-либо встречал.

— О, спасибо, Майкл. Я считаю ваши слова комплиментом.

— О чём это вы там втроём шепчетесь? — поинтересовалась у них Агата тоном, который невозможно было проигнорировать. Вайолет повернулась к ней.

— Дорогой Майкл рассказывал нам захватывающие истории.

— Без сомнения, о пороках и преступлениях, — содрогнувшись, заметила матушка Софи.

Вайолет направилась к сестре и другим членам семьи.

— На самом деле нет, дорогая, — ответила она. — Майкл рассказывал о тех влиятельных и интересных людях, которых он встречал. Ты знала, что он знаком с герцогом Этриджем? — Вайолет повернулась к Виктору. — Кузен, расскажите нам, что сейчас происходит в парламенте.

Виктор, горячо поддерживавший вигов, начал возбужденно рассказывать о самых последних выходках тори (которые были совершенно возмутительны) и о кампании лейбористской партии (к которой невозможно было относиться серьезно). Гарольд присоединился к дискуссии, а леди вежливо слушали, притворяясь заинтересованными.

Софи повернулась к Мику.

— Откуда тётушка знает о вашем знакомстве с герцогом Этридждем?

— Не имею ни малейшего представления. Никогда не встречал этого человека.

Девушка рассмеялась.

— Милая тётушка. Понимаете, вы ей нравитесь, вот она и пытается произвести на остальных впечатление вашими знакомствами. Даже если ей приходится их придумывать.

— Не так давно я арестовал сэра Роджера Эллертона, сына лорда Чедуика. Это считается?

— Не думаю. Бога ради, почему вы арестовали сэра Роджера?

— За пьянство, нарушение общественного порядка и нападение на офицера полиции.

— А, тот синяк под глазом. Значит, я тогда не ошиблась.

— Нет, не ошиблись. Хорошая догадка.

— Это была не догадка, — возразила она. — Я знала об этом, потому что видела, как это случилось.