Самадхи

Забавно, кстати, что дядюшка не знал французский, однако дураками почему-то считал нас с Адрианом. Типа, с какого это чёрта я должна учить язык мирового производителя бамбуковых палочек для еды, если Ван Чэн даже не почесался? У него сестра, вообще-то, во Францию жить уехала; я же в Китай не собиралась, боясь за сохранность Агрестового застрахованного. А вдруг украдут? Мы же с Тикки его тогда днём с огнём не сыщем, даром, что блондин.

Ладно, опять меня размышлизмы куда-то не туда увели.

Дядюшку я усадила в гостиной, после чего торжественно вручила пульт от телека. Точно знаю, что Сабина оплачивала пару каналов на родном языке. В основном, конечно, это были дорамы… или в Китае они по другому называются? Не суть. Короче, у нас точно была пара каналов с одинаковыми длинноволосыми красавцами, парящими, как в «Доме летающих кинжалов», но без тамошней драмы и повальной смерти всех персонажей.

Мы же с Адрианом поднялись ко мне в комнату, оставив мужика в одиночестве. Ну а что, терпеть мне его взгляды, что ли? К тому же, так посоветовала сделать Сабина — матери Маринетт я отзвонилась, едва появилась минутка, чтобы предупредить о пришедшем мужчине.

— Он тебе ничего не говорил? — обеспокоенно спросила Сабина. — Ван бывает… неосмотрителен. Излишне прямолинеен.

Адриан скривился, как от зубной боли. Я подняла брови, но друг мотнул головой, показывая, что объяснять он ничего не будет.

Вот как знала, неприятный человек этот любимый дядюшка. Или Адриану просто его фразочка не понравилась? Мой Агрест был тем ещё морализатором, даже безобидный, но негативный комментарий в сторону своих друзей он мог воспринимать как оскорбление чести.

— Ну, что-то он сказал, но я не поняла, — ответила я Сабине.

— Ван сложный человек со сложной судьбой, — вздохнула в трубку женщина. — Но у него доброе сердце… где-то очень глубоко под рёбрами.

Я, естественно, спорить не стала — смысла не было. И расспрашивать Адриана тоже: если мой Кот что-то решил, то упрётся рогом, а от решения не отступит. Практически баранье упрямство, на секундочку.

— Слушай, я тут задумалась, — я упала на тахту и растянулась на ней, жмурясь от блаженства. — Когда у тебя день рождения?

— С чего такие вопросы?

Он опять отодвинул мои ноги, сел и вернул мои конечности себе на бёдра. Привычка у него, что ли, формируется? Если так, то я не против: массаж ступней Адриан делал — закачаешься.

— Да так. Всего-то поняла, что не знаю этой знаменательной даты у своего лучшего друга.

— Я тоже не знаю, когда у тебя.

— Ой, да ну, — я махнула рукой. — У тебя всё просто, надо только Алью спросить. А мне придётся в интернете искать!

— Всего-то и надо, что в поисковой строке запрос вбить, — проворчал Агрест. — Девятое апреля.

— Овен, значит…

Ну, я ж говорю. Упрямый, как баран.

Адриан пощекотал мою стопу.

— Так что насчёт тебя?

Я показала парню язык и захихикала. Нет уж! Не хочет переводить слова Вана — придётся ему спрашивать дату у Альи или у Сабины. Небольшой, но всё-таки квест.

— Вредина, — по-доброму усмехнулся Адриан, когда я ему это сказала.

— А то, — подмигнула я парню.

Снизу раздавались звуки китайских народных песен: оказалось, что у Сабины оплачен не только канал с дорамами.

Ну блеск просто.

* * *

(1) Йотуны. Синекожие великаны, живущие в Йотунхейме. Обожаю один анекдот:

— Вы верите в Иисуса?

— Нет. Я верю в Тора.

— Почему?

— Потому что Иисус обещал истребить зло, а Тор — синекожих великанов. Вы когда-нибудь видели синекожего великана?

Глава 76. One Van, two Van

Дядюшке потребовалась ровно неделя, чтобы довести меня до белого каления. Вот вроде бы Ван Чэн ничего такого не делал, он даже по-французски не говорил, но одних взглядов оказалось достаточно. То, как он смотрел… я чувствовала себя рыбой второй свежести, которая каким-то образом попала на прилавок с охлаждёнными деликатесами.

Селёдка среди гребешков.

Ван приходил в основном по вечерам, ближе к десяти часам, когда Сабина уже возвращалась в квартиру, но Томаса ещё не было. Отец Маринетт не любил родственников жены, и причины, если честно, были на поверхности: китайцы здесь оказались теми ещё нацистами. Все, кто не рождён в поднебесной — человечки второго сорта. Что самое ужасное, узкоглазые не стеснялись доносить своё офигенно важное мнение до всех вокруг, не сильно беспокоясь о реакции на свои слова.

Китайцев не любили. Однако их страна была прогрессивной державой с развитым производством и мировыми поставками с охрененно большим оборотом. Как и в моём корневом мире, Китай делал всё: бытовые мелочи, химию, одежду, еду, машины, технику… Как говорится, Бог создал человека. Всё остальное производится в Китае.