Самая честная мошенница

После отъезда Ани и Роджера с усыновленной дочерью Светой Розе позвонила Михайловская и предложила работу в «Защите детского счастья». Предложение звучало заманчиво — свободный график работы, оклад в четыре раза больше, чем в университете, и возможность помогать детям обрести родителей. Бурсова, практически не раздумывая, согласилась. В ее обязанности на новом месте входила работа с клиентами. Деньги, которые выбивали с них, по словам Михайловской, вкладывались в развитие детских домов города. Однако постепенно Роза начала понимать, что не все так благополучно, как на первый взгляд.

Началось с одного богатого клиента. Бурсова заподозрила в нем склонность к педофилии и сказала об этом Михайловской. Та пообещала, что откажет этому клиенту. Только через месяц Роза узнала, что на самом деле клиенту не отказали, а он, как и собирался, уехал из страны с понравившимся ему ребенком. Узнав это, Бурсова пошла разбираться с Михайловской. Сначала президент благотворительной организации отрицала этот факт, но, поставленная перед неопровержимыми доказательствами, призналась в содеянном, мотивируя случившееся заботой о детях. На деньги, полученные от клиента, можно помочь многим. За то, что она так переживает за детей и свою работу, Михайловская повысила Розе зарплату и пообещала, что впредь всегда будет прислушиваться к ее мнению. У Бурсовой впервые в жизни появились приличные деньги. Она стала тратить их на наряды, а однажды зашла в казино из чисто научного интереса. Как-то, встречая мужа в аэропорту, Роза увидела знакомую семью иностранцев, которым «Защита детского счастья» вроде бы отказала в усыновлении. Но почему тогда они проходили паспортный контроль в компании семилетнего Бориса, питомца детского дома, которого они выбрали по Интернету? Очередной разговор с Михайловской произвел на Розу тягостное впечатление. Не стесняясь в выражениях, директор пояснила Бурсовой, что та может идти на все четыре стороны, однако с ней могут случиться всякие неприятности, если та попробует открыть рот. Роза поняла, что попала в бандитские сети, а Михайловская — главная преступница. Она и раньше подозревала, что президент не все деньги перечисляет на нужды детдомов, а в эту минуту поняла, что счастье сирот Михайловскую вообще не волнует. Ей интересны лишь деньги, что они приносят…

— И я решила ее проучить, — со вздохом сказала Бурсова, а Олег Николаевич от ее слов даже подскочил на стуле.

— Роза, да ты совсем с ума сошла! Проучить кого?! — вскричал он в изумлении.

— Это легко можно было сделать, — не смутившись, продолжала Бурсова. — Я разузнала счета, на которые они переводят деньги. Это фонд «Золотая голубка». На его счетах оседает вся левая наличность. Также присовокупить сюда то, что они делали с детьми в стенах самого детдома. Когда я это узнала и наткнулась на карцеры, мне захотелось нанять киллера.

— Ты наняла? — с испугом спросил Бурсов.

— Нет, конечно, — рассмеялась Роза. — Но тогда я думала, — достаточно сообщить широкой общественности о том, что мне известно, и Михайловской конец.

— А почему вас пытали в подвале? — поинтересовалась я. — Чего они добивались?

— Михайловская решила, что я собираюсь ее кинуть, прознала как-то, — сказала Бурсова, вздохнув. — Вот поэтому она приказала своим костоломам схватить меня и выбить признание, где я скрываю собранный компромат.

— И где он? — спросила я.

— У меня в голове, — торжествующе улыбнулась Бурсова и коснулась пальцем виска. — Вот здесь все: фамилии клиентов, адреса, телефоны. У меня фотографическая память. Достаточно позвонить кому-нибудь из усыновителей, и они скажут, сколько заплатили за усыновление, потом сравнить с официальными данными. Суммы различаются на порядок. Несколько детей бесследно исчезли в Италии. Их так и не удалось найти. Вывезли их по поддельным документам.

— Еще один вопрос, — сказала я, когда Бурсова замолчала. — Зачем вы занимали деньги, если и так неплохо получали?

Роза ответила не сразу. В ее глазах читалось смятение, потом она все же нашлась:

— Знаете, так бывает. Не следишь за расходами, а потом срочно надо и нет.

— А в какое казино вы заходили из чисто научного интереса? — холодно улыбаясь, сказала я. — Не в «Золото инков» случайно, где Алик Белаз играет?

Покрасневшая Роза молчала.

— Не отвечайте, — пожала плечами я, — и так мне все известно. Вы проигрались, а Алик оплатил ваш проигрыш и теперь требует с вас должок.

Слушавший нас Олег Николаевич от удивления разинул рот. Бурсова обреченно вздохнула:

— Да, так и было. Скрывать глупо.

— Так ты еще и в казино проигралась! — завопил Олег Николаевич, хватаясь за голову.

— Этот Алик — подлец и бандит, его место в тюрьме, — заявила Роза, не обращая внимания на вопли мужа. — Я заодно хотела разобраться и с ним. Выпивши, он выболтал мне кое-какие секреты.

Здесь уже челюсть отпала у меня:

— Не слишком ли вы много на себя берете, Роза Аркадьевна?

— У нее просто рассудок помутился, — простонал Бурсов, разглядывая жену с выражением, словно увидел эту женщину в первый раз.