Самая длинная ночь

В ее голосе были и слезы, и боль, и вызов, но Арман Рено этого вызова не принял. Напротив, что-то изменилось, смягчилось в огненном взгляде, теперь он смотрел на девушку с явной симпатией.

– Джессика? Послушайте меня. Я обещаю, что не разбужу Элизу. Поймите, больше всего на свете я хочу увидеть девочку. Просто увидеть. После этих месяцев…

– Но вы ее не заберете?!

– Я за этим приехал. Все бумаги готовы. Ее ждет семья. Дом. Франция.

Она отшатнулась и в ужасе прошептала:

– То есть вы собираетесь просто взять ее, словно щенка, посадить в самолет и увезти из страны?

– Я что, похож на разбойника? На варвара?

– Не знаю я, как выглядят варвары! И разбойники тоже! Я должна ее защитить. Я ее опекаю!

Темные брови издевательски приподнялись.

– И, позвольте спросить, это официально оформленная опека? Подтвержденная судом и опекунским советом? И у вас есть все бумаги?

Джессика покачнулась. Удар был точен и безжалостен. Она так и не нашла времени, чтобы все это оформить как следует…

– Н-нет.

– В таком случае у вас нет никакого права мешать мне. По закону…

– Да при чем здесь закон!

– При всем! Послушайте, барышня, я по горло сыт вашими подозрениями и обвинениями. Вероятно, в Америке так принято, но я прилетел из Европы. У нас другие правила и другие законы. Кроме того, объективно вы должны признать, что я прав. Элизе лучше жить со своей бабушкой, дядей и в собственном загородном доме, чем вдвоем с молодой и бестолковой тетей в крошечной съемной квартире, не имея даже твердых гарантий, что назавтра их из этой квартиры не попросят!

– Я знаю, для вас важны только деньги…

– Нет, не знаете, черт возьми!!! Все, что вы знаете, вы же сами себе и придумали. И вы меня выслушаете, даже если для этого мне придется вас связать и заткнуть рот кляпом, чтобы вы не перебивали!

– Вот теперь вполне похоже и на разбойника, и на варвара. Но я вас слушаю. Говорите.

Она стояла на лестнице, прямо перед ним, загораживая дорогу к Элль, но, странное дело, Арман не чувствовал больше ни злости, ни желания спорить с ней. Зеленоглазая красавица была ему симпатична. Ее любовь к девочке – очевидна. Арман с тяжелым вздохом поклонился.

– Благодарю, прекрасная дама. Итак, шесть лет назад Франсуа, молодой и горячий упрямый козел, поссорился со всем своим семейством и стал жить отдельно. Через год мы узнали, что у него родилась дочь. Еще полгода мы уговаривали его познакомить малышку с семьей. С вашей сестрой он нас, кстати, так и не познакомил.

Наконец он согласился, что девочка должна знать бабушку и дядю. И он стал приводить Элль к нам в гости, даже оставлять ее ночевать. Если бы вы знали, как радовалась мама! А наша тетушка Кло помолодела прямо на глазах. Для Элль приготовили комнату, Жак построил для нее специальную колясочку, чтобы запрягать пони… Мы учили ее французскому… Но однажды выяснилось, что Франсуа с женой и дочкой уехал в Штаты. Даже не попрощавшись. Он любил вашу сестру. И предпочел ее интересы… Они оба совсем не думали об Элизе, отрывая ее от нас…

Комната Элль опустела… От Франсуа я больше не слышал ни единого слова или объяснения. Как вы думаете, обидно мне было? А маме? И я обижался.

Я обижался, дулся, ругал его и вашу сестру… А потом прибежал Жак, плачущий навзрыд, и сказал, что моего маленького смешного брата Франсуа больше нет. Совсем нет, понимаете? Вы должны понимать, ведь вы потеряли сестру, да еще близнеца.

Я его растил. Я защищал его. Я таскал его на закорках. Я мог отдать за него жизнь. И точно так же я отдам жизнь за его дочку. Мое сердце будет биться только для нее, для золотой Элль! Ведь после известия о смерти Франсуа мы даже не знали… не было ли в самолете вместе с ними и малышки… Это был ад!

– Какой ужас! Как же вы это вынесли! Не знать даже, жива ли она… Если вы не лжете, конечно.

– Лгу? Это правда, барышня. Чистая правда, хотя я предпочел бы, чтобы это было не так. Вы не представляете, что это за пытка, как мы все жили эти месяцы! И теперь, когда эти мучения кончены, вы даже не подпускаете меня к Элизе!

Джессика вспыхнула и сердито посмотрела на Армана.

– Я… Откуда мне было знать, какой вы распрекрасный и замечательный дядюшка?! Теперь я знаю две абсолютно разные истории, и что мне делать в такой ситуации? То, что вы рассказали, такая жестокость, такая несправедливость…

– Франсуа ударил больно и даже не заметил этого.

– Фрэнки был добрым и любящим мужем и отцом. Он никогда не говорил о вас плохо. Тогда почему он так поступил с вами? За что?

Чувственный рот затвердел, превратился в узкую полоску побледневшей кожи.

– Я не намерен об этом говорить.

Она сразу поняла, что спорить бесполезно. В черных глазах Армана Рено горел такой огонь, что ей стало не по себе. Что же такое могло произойти между добрым и веселым обалдуем Франсуа, Рыжиком Фрэнки, и его семьей? Особенно между ним и Арманом? Зачем Фрэнки так поступил?

– Все равно я не знаю всей истории. И я не могу позволить…