Самая длинная ночь

Горница. Раздвигаются прогнившие доски потолка, на пол бесшумно спрыгивает  Ш у к и н. Он берет со стола рацию, передает оставшемуся наверху Вилли. Вилли с рацией скрывается. Шукин тоже лезет наверх. Скрипнула потревоженная доска. Привлеченный скрипом, в горницу из сеней входит  П е т р о в. Шукина не замечает. Видит, что исчезла рация. Беспокойно оглядывается по сторонам, бежит к двери. Шукин спрыгивает на пол, преграждает дорогу.

П е т р о в (отступая, вынимает пистолет). Ты как?.. Ты откуда?..

Ш у к и н (указывая на пролом в потолке). Оттуда.

П е т р о в. Где рация?

Ш у к и н. Где ей положено. Засунь пистолет, поговорим как люди.

П е т р о в. Немцам рацию отдал?! Отойди от двери!

Ш у к и н. Не надейся. Несуразица вышла: наши это немцы.

П е т р о в. Не подходи!

Ш у к и н. Не бойсь, не трону. Ошибка у вас. Немцы-то свои. Понимаешь ты по-русски?

П е т р о в. Отойди от двери, Шукин! Прошу: отойди! Я ж тебя пристрелю!

Ш у к и н. Поговори с ним… Глухарь. Подумай. Разберутся — судить будут. Что же не стреляешь? Эх ты! Своей-то силы в тебе нет. Чужой силен. Ты ж как фляга пустая: водицы нальют — забулькаешь, дерьма нальют — засмердишь!

П е т р о в. Отойди! Убью я тебя!

Ш у к и н. Не убьешь. Меня убить невозможно. Я семь смертей прошел и жив. Это я тебя убью, правдой убью. А интересно знать: как бы ты не на русской земле, а на германской родился, кем бы ты сейчас был? А? Кем?

Возникают чуть слышные сигналы азбуки морзе.

П е т р о в. Отойди от двери! (Стреляет.)

Шукин падает. Сигналы азбуки морзе громче. Петров несколько мгновений смотрит на упавшего Шукина обалдело, еще как следует не сознавая того, что произошло, потом бросается к нему.

Шукин! Шукин!

Вбегают  Ч е б о т а р е в, М и х а л е в и ч, В и к т о р, Е л е н а.

М и х а л е в и ч (бросается к Шукину). Петя! Друг!

Ч е б о т а р е в. Что вы наделали?!

П е т р о в. Он рацию… Немцам отдал рацию… Предатель!

Теперь сигналы азбуки морзе слышны всем. Мгновенная пауза. Петров, а за ним остальные бросаются в сени.

Двор. М а р и я  у рации. С лихорадочной быстротой работает ключом. В и л л и  и  А в г у с т  сдерживают напор навалившихся на дверь партизан. Дверь с грохотом распахивается. Вилли и Август отлетают в сторону. Во двор врываются партизаны. Мария срывает с головы наушники.

П е т р о в. Успели! Сообщили карателям!

М а р и я. Мне удалось связаться с Москвой!

Ч е б о т а р е в. Как вы завладели рацией?

М а р и я. Ее нам дал партизан. Я не знаю его имени. Он и Вилли сидели в одном концлагере. У нас не оставалось иного выхода. Я работала с Москвой. За нами высылают самолет. Он будет здесь часа через два-три. Нужно подготовить посадочную площадку и костры.

П е т р о в. Ловко придумано! Костры. Чтоб каратели в темноте ноги не промочили?

М а р и я. Москва подтвердит, что я говорю правду!

Ч е б о т а р е в. Каким образом?

М а р и я. Московское радио передаст условный текст: «По заявкам партизан Белоруссии передаем песню композитора Листова «В землянке».

Ч е б о т а р е в (смотря на часы). Сейчас три часа семь минут. Московское радио начинает работать в пять по местному времени…

М а р и я. Осталось меньше двух часов.

П е т р о в. Этого больше чем достаточно для того, чтобы нас могли захватить каратели. Идемте!

Партизаны выходят в сени, оттуда проходят в горницу.

Тело Шукина перенесено на нары.

Е л е н а. Он мертв.

Ч е б о т а р е в. Как это произошло?

П е т р о в. Был в сенях… Слышу треск. Вхожу — нет рации. Я к двери. Он с потолка спрыгнул, преградил дорогу. Что было делать? Секунда дорога. Рация у немцев. Не хотел я его убивать…