Самая долгая ночь

Вечером он собирал в дорогу свою большую брезентовую сумку. Как ни странно, сборы заняли часа два, хотя все, что ему было нужно, – это форма, зубная щетка, носки и аспирин. Верхнюю одежду и белье выдадут на месте. Сегодня позвонил капрал и заверил, что все будет в порядке.

– Добавлю: там вы точно не заболеете, – обнадежил голос на том конце провода. – Вирусы в Арктике не выживают.

– Я не боюсь болезней, – сухо ответил Пол.

Капрал пожелал ему счастливого пути и повесил трубку.

Нэт уложила детей и пошла спать, оставив Пола ночевать в гостиной, вторую ночь подряд. Жена с силой хлопнула дверью, а он не мог смотреть на стену ее худых плеч, поэтому налил себе виски и растянулся на диване. Взгляд застыл на сумке с вещами.

На улице было тихо, огни не горели. Он лежал без сна, вслушиваясь в тихий шелест и гудение спящего дома. Пол представлял, как в животе у Нэт шевелится крошечный ребеночек; думал о том, как жена и девочки будут жить без него. Нэт отяжелеет, раздастся, расцветет, родит дочь, а его рядом не будет. От этой мысли стало невыносимо больно. Пол чувствовал себя абсолютно бесполезным, ни на что не годным. Видимо, неслучайно его отодвинули подальше, не позволив участвовать в решении судьбоносных вопросов мирового порядка.

Он подошел к окну, выходящему на задний дворик, и вспомнил о той ночи после званого ужина у Ричардсов. Нэт подбежала к забору, коснулась рукой штакетника и быстро развернулась. Покачивающиеся бедра женщины в лунном свете воплощали в реальность юношеские фантазии, которые посещали его в шестнадцать лет. Его жизнь представляла собой знакопеременный цикл слепой удачи и пинков под зад.

Не выдержав, Пол пошел в спальню и нырнул в постель к жене. Она тут же проснулась.

– Эй! – тихонько позвал он, приподнявшись на локте. – Поговори со мной.

– О чем говорить? – откликнулась Нэт.

– Не знаю, – растерялся Пол.

Жена повернулась к нему:

– Твой долг – заботиться о нас. Ты привез нас сюда и пообещал, что нам будет хорошо: больше никаких командировок, и мы всегда будем вместе. А потом ты ведешь себя как последний дурак и тебя отправляют куда подальше. Как мы будем здесь одни полгода? Ты хоть понимаешь, что это очень долго? Твой ребенок родится без тебя!

– Знаю. – Пол почувствовал себя больным.

– Я не могу сейчас говорить, – уткнувшись лицом в подушку, сказала Нэт. – Я просто не могу об этом говорить. Извини.

– Нэт! – Голос Пола дрожал. – В восемь утра я улетаю! И вернусь только через шесть месяцев!

Он соскочил с кровати и вернулся в гостиную. Ночь он провел в компании с бутылкой виски, обеспечив себе наутро сказочную головную боль. Опрокидывая стакан за стаканом, Пол мысленно спорил с отцом, кто из них больший засранец. В конечном счете отец признал свое поражение. Устав пить, Пол написал левой рукой записку и оставил на столе. Пусть Нэт прочтет как-нибудь девочкам, когда его не будет рядом. Окончательно измученный, он повалился на диван и задремал, но едва забрезжил рассвет, встал и направился на кухню заваривать кофе. На глаза попалась записка. Он уже и забыл о ней. Безобразные каракули, более уместные в фильме ужасов либо на стене мужского туалета в какой-нибудь из тюрем. Пол представил себе, как его крошки повторяют за мамой нестройными голосками: «ДАРАГИЕ ДЕВАЧКИИИ». Поморщившись, он швырнул бумажку в мусорную корзину.

Около шести утра он услышал шум в задней ванной комнате и, выйдя в коридор, прислушался.

– Нэт! – позвал он, заглядывая в приоткрытую дверь.

Бедная Нэт! В одной ночной сорочке, она согнулась над унитазом, приподняв стульчак, и струйка слюны медленно стекала с губ и капала вниз. Взгляд ее был неподвижен.

Пол опустился на колени и обнял жену.

– Все хорошо, – невпопад брякнул он.

А что еще можно сказать, если ты только наблюдатель и ничем не можешь помочь родному человеку, которого рвет?

Спина под его рукой вздрогнула.

– Бедненькая, – добавил он.

Нэт отпрянула от унитаза, и Пол подал ей полотенце.

– Спасибо.

Привалившись к стене, она тяжело дышала.

– Фух, – выдохнула она спустя пару секунд. – Ненавижу это состояние.

Голос звучал хрипловато. Вытерев рот, она посмотрела на потолок. Грудь то поднималась, то опускалась. Лоб блестел от пота.

– Как ты? В порядке?

Жена кивнула:

– Сейчас лучше.

– Это из-за ребеночка?

– Возможно. Или просто нервы… Скоро пройдет.

Несколько минут они сидели на полу в полном молчании. Из коридора послышался топот маленьких ног и детский писк: проснулись девочки.

– Через час я должен быть в аэропорту, – напомнил Пол.

Он посмотрел на жену, не зная, что увидит в ее глазах – грусть или облегчение, но не увидел ничего, кроме усталости.

– Знаю, – ответила она.

– Если хочешь, я могу вызвать такси, а ты с девочками оставайся.

– Нет, – не согласилась жена. – Мы тебя подвезем. Сейчас быстро оденемся.

Она вытерла лоб полотенцем и, пошатываясь, вышла из ванной. Пол вскочил, взял ее за руку. Ему померещилось, что даже кожа съежилась под его пальцами. Казалось, все тело, до кончиков ногтей, испытывает к нему отвращение. Нэт освободила руку и шмыгнула в спальню.