Самая долгая ночь. Часть 1

Но чем чаще я слышу ее голос, тем меньше остается сомнений. И постепенно я перестаю понимать, почему они вообще были. Последней каплей становится разговор с коллегой – Рэйчел Голберг.

Мы с ней часто ведем занятия вместе и успеваем неплохо узнать друг друга, но я по-прежнему воспринимаю ее как сослуживца, а вот она явно хочет чего-то большего. Не уверен, что замечал ее взгляды и намеки раньше, но «прозреваю», когда в один из вечеров она предлагает мне сходить куда-нибудь после работы и выпить.

Я смотрю на нее, но почти не слышу. Вместо пышной рыжей шевелюры Рэйчел вижу светлые волосы Евы, собранные в хвост, а в чисто голубых глазах коллеги мне мерещится медная кайма у зрачка.

Твою мать.

Прошло несколько дней после того, как я начал слушать эфир Евы, и примерно четыре недели после моего возвращения из Форт-Коллинса.

Месяц. Я раздумывал над нашей ситуацией с Евой целый, мать его, месяц.

Я вежливо отказываю Рэйчел и пулей лечу домой.

Черт с ним. Я хочу увидеть Еву – точка. Может, я ей не нужен, может, она уже с кем-то другим. Пусть так, но я больше не собираюсь ждать и хочу разобраться во всем лично. Однако сначала было бы неплохо узнать адрес.

Я возвращаюсь в квартиру, где в огромном пространстве до сих пор находятся только кровать, кухонный гарнитур, один стул (второй, на котором сидел Фрэнк, я выкинул к чертям собачьим), пара тумб и комод. Звучит уныло, но мне хватает.

Не снимая пальто, достаю телефон и… замираю.

Мне требуется несколько секунд, чтобы собраться с духом и приготовиться к тому, что Нейт может послать меня, как только услышит мой голос.

Но лучше так, чем полная неизвестность и ожидание чуда.

Я нахожу номер Нейта в списке контактов, нажимаю на вызов и слушаю длинные гудки.

Все. Назад дороги нет.

Глава 2. Ева

«Я в порядке» – самая часто повторяемая мной фраза за последние четыре недели.

Я говорю ее бабушке и дедушке, которых благоразумно поселила в спальном районе, но поближе к центру и необходимым местам вроде супермаркетов, аптек, парков и больниц.

Я говорю ее всем, с кем так или иначе пересекаюсь каждый день – на работе или вне ее.

Я говорю ее Брайану Мёрфи – человеку, с которым мне посчастливилось оказаться в одном городе. Хотя счастье сомнительное, ведь мы встречались с ним в прошлом и, по моим меркам, достаточно долго. Радует только, что сейчас мы общаемся довольно редко.

Но чаще всего я повторяю это Нейту, который, словно человек-рентген, видит меня насквозь, пусть и не говорит многого вслух. А я просто пользуюсь его молчанием, избрав тактику «раз не спрашивает подробностей, значит, не хочет». Конечно же, это не так. Но я пока не готова к задушевным разговорам даже с лучшим другом. С собой бы для начала разобраться, а потом уже подключать других людей.

Но, кажется, я переоценила свои возможности.

Сидя на полу у дивана, я потягиваю белое вино из единственного нормального бокала в этой квартире и без особого удовольствия смотрю очередную комедию, сюжет которой не уловила с самого начала. Временами цепляюсь за реплики героев и комментирую вслух, как они наивны, раз считают, что в финале их ждет хэппи-энд.

– Он совершенно точно меня любит, – тараторит на экране рыжая девчушка своей подруге.

– Ой, да завали ты, – ворчу я и кидаю смятым бумажным полотенцем в телевизор, который достался мне вместе с этой съемной квартирой. Отпив еще вина, переключаю канал и натыкаюсь на старую подростковую драму про вампиров. Блеск. Что ни фильм, то настоящая удача.

Если бы у вздоха был вес, мой был бы тяжелее дивана за моей спиной. Я бесцельно пялюсь на бледных вампиров со стильными прическами, а потом перевожу взгляд на журнальный столик, где лежат смятые порванные остатки постиранного листка бумаги, на котором Аарон написал свой номер телефона.

Только я такая везучая или это в целом какой-то диагноз? Я о том, когда не проверяешь джинсы, прежде чем закинуть их в стиральную машину после долгой дороги, а потом с ужасом достаешь из заднего кармана бумажную требуху со стертыми цифрами. И эту мозаику не собрать уже ни при каком раскладе.

Я тянусь к горстке бумажек, вяло перебираю их несколько раз и оставляю в покое. Надо было выкинуть все это, но я зачем-то сохранила их, словно надеялась, что однажды утром проснусь, а они сами собрались в одно целое. Похоже, я еще наивнее тех героев кино, которых осуждаю на каждодневной основе.

– Ты мой наркотик, – шепчет вампир с экрана, и я закатываю глаза так, что вот-вот увижу свой мозжечок. Эти ребята ничего не знают о наркотиках. Впрочем, я тоже далеко не эксперт.

Я переключаю каналы и останавливаюсь на каком-то мрачном триллере. Хоть что-то близкое к моему настроению, которое никак не улучшила встреча с Джейн парой часов ранее. Под конец мне опять зачитали, что нужно делать, чтобы не умереть одинокой старой девой, что по логике моей дорогой подруги гораздо страшнее смерти от заражения страшным вирусом.

Я допиваю вино и ставлю бокал рядом с горсткой бумаги.