Самая яркая звезда в созвездии Большого Пса (СИ)

- Простите, мой Лорд, - Лестрейндж комично вжал голову в плечи и суетливо попятился назад, скрываясь за спинами соратников. – Я лишь посчитал, что её истерика может раздражать ваш тонкий слух, мой Лорд.

- Сейчас меня раздражает твой жалкий лепет, - взревел тёмный волшебник. Озверев от неповиновения, он нацелил палочку на раскачивающуюся из стороны в сторону Силию. – Авада Кедавра.

Сьюзен, словно ощутив своими младенческими инстинктами, что мама больше никогда не склонится над её колыбелькой, не прижмёт к груди, не назовёт ласково по имени, разразилась душераздирающим плачем. Она захлебывалась, замолкала на мгновение, чтобы зазвучать ещё громче, сипло втягивала крошечным ротиком воздух и самозабвенно кричала. По щекам Лили текли слёзы. Руки девушки дрожали, отчего плач малышки казался ещё надрывнее. Волшебница на негнущихся ногах перешагнула через упавшую Силию и двинулась вниз по лестнице, сверля ненавидящим взглядом беспощадных врагов.

- Протего! – закричал Джеймс, закрывая жену от рассекшего воздух лилейного луча. Её рыжие волосы в свете вспышек казались огненными. Под мягким платьем явственно проступал округлый животик, и Сириус вдруг осознал всей душой ужас лучшего друга. Маленький крестник Блэка, оглушенный кровотоками матери, сейчас был особенно уязвим и, по сути, беззащитен. Зарычав от гнева, Бродяга иссек любезно выдуманной Снейпом сектусемпрой Пожирателя смерти, прицелившегося в Лили, которая вышагивала к камину, не глядя по сторонам.

- Остолбеней Триа! – в дом ворвались члены Ордена Феникса. Медоуз и Люпин, поглядывающий то и дело взволнованно на Лили, оттеснили к стене Лестрейнджа и другого тёмного мага, замешкавшегося на мгновение и утратившего контроль над ситуацией. Аластор Грюм схлестнулся в дуэли с Волан-де-Мортом. Вэнс скрепила щитовые чары Поттера, а Пруэтты беспощадно взрывая предметы интерьера Боунсов, погнали на улицу оставшихся противников.

Устин Боунс, подхватив палочку сына и не слушая предупреждающих криков Джеймса, покинул пределы щита и прицелился в мага, от рук которого пала почти вся его семья меньше чем за полчаса. Сглотнув комок, мужчина поморщился, навсегда избавляясь от принципов, которые защищал в суде всей душой четверть века, и пророкотал:

- Авада Кедавра!

Зеленая вспышка рассеялась, едва достигнув фигуры Волан-де-Морта, а тот, рассмеявшись в голос, ответил своей жертве тем же непростительным заклинанием. В отличие от неудачной попытки Боунса поразить врага, чары Тёмного мага ударили точно в цель. Устин опрокинулся навзничь, и голова его повернулась к камину, словно мужчина желал в последний раз взглянуть на внучку. На единственную, уцелевшую в этой схватке Боунс.

Менее чем через час мракоборцы ликвидировали черную метку, впившуюся зеленым дымом в ночное небо над домом в районе Вуд Грин. Лили передала забывшуюся беспокойным сном малышку в руки тёти, Амелии Боунс. Белая как мел волшебница бродила меж тел погибших родных, прижимая к груди теплый сверток. Когда Сириус подошёл, чтобы выразить свои соболезнования, она тихо заплакала и зажмурилась, крепко сжав его пальцы в своей ледяной ладони. Словно желала представить хотя бы на миг, что в эту тяжелую ночь рядом с ней не Сириус, а покинувший её годами ранее Альфард.

========== Глава 23. Место преподавателя прорицаний ==========

20 июня, 1980 год, юго-запад Англии, Годрикова Лощина, дом 4

Страшная кровожадная война лишь обострила отчаянное желание волшебников сохранить частицы прежней жизни. Жизни, наполненной смехом, весельем и совсем не магическими развлечениями. Оттого они совершали то и дело поступки безрассудные, но вселяющие отличное настроение на долгие тревожные дни. Дедалус Дингл устраивал пышные салюты на потеху друзьям и на удивление маглам. Невинный по мнению Пруэттов розыгрыш привёл к тому, что дымоход их старшей сестры Молли на протяжении недели бранился столь грязно и вместе с тем метафорично, что бедная женщина не позволяла детям входить в гостиную без ушных затычек.

В день летнего солнцестояния представители младшего поколения Ордена Феникса собрались в доме Поттеров. Алиса, живот которой уже напоминал средних размеров арбуз, с досадой поглядывала на опустошающих бутылки с огневиски друзей. Лили, охваченная синдромом гнездования, порхала по кухне, часто останавливаясь, чтобы упереться ладонями в ноющую поясницу и перевести дух. Она пекла, варила и тушила столь необъятное количество еды, словно в гостиной коттеджа собралось не одиннадцать волшебников, а целая армия, изголодавшаяся в походах по кулинарным изыскам.

- Эванс, ты же знаешь, что пироги не подлежат консервации и потому запасаться ими до конца года занятие бессмысленное? – успевший охмелеть Джеймс иронично улыбнулся, опираясь ладонями на стол и наблюдая за тем, как жена с остервенением вымешивает тугое тесто.

- Посмотрим, что ты скажешь о моих пирогах завтра, когда оправишься от похмелья, - усмехнулась она, отирая тыльной стороной ладони муку со лба.

- Сыграем в прятки? – хихикая, Вэнс поднялась со стула и хлопнула в ладоши, воодушевленная собственной идеей.