Самая яркая звезда в созвездии Большого Пса (СИ)

- Я не исчезала, - зло прошептала Марлин. – Ты прекрасно знал, где меня искать. А я всего лишь хотела убедиться, что всё ещё нужна тебе. Что я не стала частью интерьера как кресло из ротанга или оттоманка, на которой ты дремлешь.

- Почему не спросила прямо? – Сириус рывком поднялся с кровати, замерев в дюйме от МакКиннон. – Намеки и томные взгляды – фишка Люпина и Медоуз. Не наша.

- Какая теперь разница, Сириус? – девушка устало вздохнула. – Ты разве для разговоров меня позвал?

Смерив Марлин многозначительным взглядом, Блэк шагнул к подоконнику и нервно дернул ручку, открывая окно. Схватив пачку, он вытащил сигарету и закурил, выдыхая дым на улицу. Горько-медовый запах садовых цветов ворвался в комнату, смешавшись с едким табаком и травяным кондиционером, который Лили использовала для стирки. Ветер задиристо откинул со лба Сириуса челку, приятно остужая кожу. Парень вел непростую внутреннюю борьбу, в который раз пытаясь сделать правильный выбор между собственным достоинством и желанием.

Он услышал, как прогнулись пружины кровати, и обернулся. Марлин забралась в постель и натянула одеяло на голые ноги. В футболке с мужского плеча, с растрепавшимися за вечер волосами она показалась ему такой беззащитной и трогательной, что затушенный при помощи палочки окурок немедленно упал на подоконник, а сам Сириус сел возле девушки.

- Не для разговоров, конечно, - с опозданием ответил Блэк, прижимаясь губами к пульсирующей от участившегося сердцебиения жилке на шее Марлин.

Когда она задремала, прижавшись щекой к груди Сириуса, он гладил её мягкие волосы и смотрел в окно. Луна медленно растворялась в ранних июньских сумерках, выкрасивших небо в нежный абрикосовый цвет. Мерное дыхание девушки, такое привычное и родное, действовало успокаивающе, и Блэк ощутил, как слипаются глаза. Как впервые за долгое время не крутятся в голове тревожные мысли.

- Ты нужна, Марлин, - прошептал он, коснувшись губами её макушки. – Ты мне очень нужна.

- А ты нужен мне, - сонно ответила МакКиннон, прижимаясь к Сириусу теснее.

23 июня, 1980 год, Лондон, Олд-Бейли, дом 10

- У меня есть для вас любопытные, многое меняющие новости, - Дамблдор оглядел собравшихся членов Ордена Феникса проницательным взглядом и, сцепив крючковатые длинные пальцы в замок, продолжил. – В прошлом году я принял решение исключить из школьной программы искусство прорицания. Однако вчера Хогсмид посетила юная волшебница, прибывшая из Франции, мисс Сивилла Трелони. Она пожелала встретиться со мной, чтобы попросить место преподавателя прорицаний. Чтобы не обижать даму, проделавшую столь долгий путь, и из уважения к её прабабушке, легендарной предсказательнице Кассандре Трелони, я согласился отужинать с ней в Кабаньей голове. После непродолжительной беседы я пришел к выводу, что мисс Трелони не унаследовала ни капли таланта своей родственницы, и отказал ей. Однако людям свойственно ошибаться и принимать за истину поспешные суждения. Когда я направился к выходу, мисс Трелони изрекла самое что ни на есть настоящее пророчество.

Дамблдор запустил руку в карман лиловой мантии, извлек потрепанный блокнот и, пролистав с задумчивым видом дюжину страниц, уставился в строки, написанные столь бисерным почерком, что едва ли кто-то смог бы прочитать их без увеличительного стекла. Прочистив горло, волшебник продекламировал:

«Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда. Рожденный теми, кто трижды бросал ему вызов, рожденный на исходе седьмого месяца. И Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы. И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой. Тот, кто достаточно могущественен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца» (с)

- Альбус, ты уверен, что это пророчество – не фальшивка? – Грюм нахмурился, подперев кулаком рябой подбородок.

- Абсолютно, - спокойно кивнул Дамблдор, переводя взгляд на оцепеневшую Алису. Обе беременные девушки уже не участвовали в миссиях, но продолжали посещать собрания членов Ордена Феникса за компанию с мужьями. Чтобы быть в курсе новостей из первых уст и хотя бы изредка видеться с друзьями.

Алиса сжала руку мужа, невидяще уставившись в стену. Ясные голубые глаза наполнились слезами, когда Лонгботтом сосчитала про себя дуэли с Волан-де-Мортом, в которых ей довелось выстоять на пару с Фрэнком. Сириус помнил, что в Мунго ей обещали появление малыша на свет тридцатого июля. Весть о том, что долгожданный ребенок обречен на битву с самым могущественным тёмным магом современности, пожалуй, выбила бы из колеи даже самого уравновешенного человека. А Алиса, в организме которой бушевали гормоны, и подавно утратила способность мыслить трезво и спокойно.