Самая лучшая сказка Леонида Филатова

Вечный оппонент Валерий Золотухин, разумеется, слова доброго не нашел: «Уж чересчур всерьез Ленька запузырил эту чепуху. Чувство юмора изменило ему, однако. И мало «виходки», мало остроумного. Надо было (даю совет) ориентироваться на комедию. Слишком серьезны Шацкая, Евстигнеев…»

И факт чисто формальный, но тем не менее приятный – фильм Филатова «Сукины дети» получил первую премию на фестивале «Кинотавр».

Его неизменно привлекали сюжеты неожиданные, люди нестандартные, выбивающиеся из унылого, серого ряда. «Неординарность, талант, я уж не говорю о гениальности, всегда считались некоей аномалией. И поэтому интерес к таким людям закономерен. Что такое святая норма? Жующий, пьющий, заботится о семье. Но нет у него задачи осчастливить мир. Так чего изучать? Он без неожиданностей… Отразить, отобразить – бросьте! – злился Филатов. – Можно отражать и общественные туалеты. Задача искусства не кого-то чему-то научить, открыть истину человечеству, но хотя бы смягчить нравы. И если не дал Бог таланта подняться до откровения – занимайся хотя бы этим».

Неутолимое желание вырваться из удушающих объятий обыденности в какой-то момент совпало с обостренным интересом к трагической судьбе незаурядного, самобытного киргизского актера и выдающегося спортсмена, чемпиона по карате, обладателя «черного пояса» Талгата Нигматулина. За отпущенные судьбой 36 лет он успел сняться в двух десятках фильмов, среди которых особняком стояли, разумется, легендарные «Пираты ХХ века».

А затем он попал в силки религиозной секты, и «гуру» жестоко наказал строптивого актера за непослушание своей воле. Бандиты забили Талгата до смерти. Все просто, как в кино. «Жизнь моя – кинематограф, черно-белое кино…» Сценарий Николая Попкова о Нигматулине «К вам пришел ангел», который был опубликован в одном из киноальманахов, Филатова не на шутку задел, и он стал всерьез задумываться над его постановкой. Но режиссеру вновь помешала болезнь.

Филатов отдавал себе отчет в том, что упущено время, когда можно всерьез прийти в режиссуру. Ведь быть режиссером – не значит сделать одну картину и случайно «попасть». Он всегда строго, с повышенной ответственностью подходил к себе и избранному делу: «Нужно превратить в систему, разработать некую эстетику, художественную идею. Но для этого нужна была бы другая жизнь. Так поздно в режиссуру не приходят: это труд, производство, два, три года на картину, на замысел, на его реализацию, огромное количество задействованных людей, своя «команда»…

Потом все же он рискнул, и последовала новая попытка продлить линию авторского кино. Филатов уже самостоятельно написал сценарий трагикомической фантазии «Свобода или смерть» о родимом болтуне-диссидентике, писателе Толике Парамонове, смывшемся подальше от «совка» на берега мутной, но как бы вольной Сены.

Фарсовым названием – «Свобода или смерть» – Филатов, словно тяжелым театральным занавесом, укрывал собственные, глубокие философские размышления: «Есть, конечно, внешние параметры свободы. Они изложены, скажем, в Декларации прав и свобод человека… Но само по себе это слово еще ничего не означает. Варлам Шаламов говорил: «Свободным можно быть и в тюрьме». Он имел в виду свободу внутреннюю. А она от внешних причин мало зависит…

Однако мы и сегодня все еще ведем себя, как дети. И понятие свободы воспринимаем на детском, инфантильном уровне. Разрешили – значит, можно. Руки развязаны – свободен. Мы опять снимаем пленку, верхний слой. До сути – далеко. Идет… игра в поколение… Все это уже у нас было. И не раз. Ниспровергали кумиров во имя воздвижения новых. Результат этого всегда плачевен. Сколько нас, «не помнящих родства»? Страна непохороненных людей…»

Если мы не любим какое-то время, то это совсем не означает, что его не было… Все куда запутаннее и сложнее. Но водораздел все-таки четкий – суть уже обнажена. И посему ничего нельзя забывать. Ни малодушия, ни предательства, ни подвига.

К мучительной теме о неблагодарной памяти человеческой Леонид Алексеевич будет потом возвращаться еще бесконечное количество раз. В повседневной жизни и в творчестве. Один на один с листом бумаги, перед телекамерой или в разговорах со своим светлым ангелом-хранителем по имени Нина. Она неизменно была и первым слушателем, и зрителем, и первым судьей…

–  Климат бездарных людей сегодня, – был категоричен Филатов. – Все поменялось… Люди свободы шиши в кармане держали. Говорили: если бы дали развернуться. Ну, дали вам свободу, вытаскивайте, что у кого есть. Все ящики пустые. Ни у кого ничего нет…

Мы увидели только человеческий мусор, пену. Тех самых «творцов», которым талантливейший актер и режиссер Ролан Быков настойчиво и убедительно, как врач больным, советовал: «Хватит вам расчесывать комариные укусы, выдавая их за боевые раны».