Самая младшая из принцесс

У меня оставался мой дар, но я пока боялась использовать его. Если придется схлестнуться с Марго, мне это будет стоить многих лет жизни, если не всей. А еще... я очень верила и надеялась, что Генри придет сюда за мной. Он был слишком сильным магом, чтобы не попытаться найти меня, а кольцо, что продолжало обжигать кожу на груди, было залогом успеха и вселяло надежду. Я думала, что оно может послужить своеобразным маячком своему хозяину. Ведь не зря Финч дал мне его! Артур словно не заметил моих размышлений и продолжил:

— Должна! — принц взял меня за руку, перестав обнимать, чему я только порадовалась. — Пойдемте, — сказал он повелительно, — скоро вы станете моей.

— А что потом? — спросила я, когда мы двинулись с места. — Вы убьете меня, но это же глупо! Зачем я вам мертвая? Насколько я знаю, в народе и так много недовольных. Власть вашего отца шатка.

— А как вы думаете, Элизабет, для чего нам здесь понадобился младший Финч? — меня передернуло от страшной догадки.

— Да вы побледнели, моя дорогая кузина, — продолжил Артур, — все просто. Я возьму вас в жены, затем Марго, с помощью все того же Эдварда, заберет вашу силу, и вы оставите нас, правда, ненадолго. Эдвард некромант и вы вернетесь, но вернетесь такой, какой я хотел бы увидеть вас рядом со мной. Безвольной куклой, моей рабыней, готовой на все ради одного моего слова.

— Вы сумасшедший! — я рванулась в сторону, но рука Артура крепко держала мою, сжимала до боли.

Он продолжил говорить, почти не обращая внимания на мои попытки вырваться.

— А через месяц с вашим телом случится несчастье. Вы погибнете окончательно, присоединитесь к своей семье, и это будет для меня сокрушающим ударом, но… — он зло улыбнулся. — Вы не переживайте, Элизабет, я постараюсь долго не страдать.

— Почему вы это делаете? — спросила я.

— Скоро узнаете, — мы подошли наконец к столу, у которого сидел отец семейства. Не сразу, но узнала его. Август Солсбури, собственной персоной. И почему я не была удивлена, увидев его здесь?

Король был одет в длинный черный балахон. Синие глаза пожилого мужчины блестели, отражая свет свечи, горящей в подсвечнике прямо перед его лицом. Август повернулся ко мне и расплылся в улыбке, явно искренне радуясь моему появлению.

— Моя дорогая, принцесса Элизабет! — он протянул руки, словно собирался обнять.

Я шарахнулась в сторону, наткнувшись на Маргарет, которая зашла мне за спину, а теперь скалилась, все больше напоминая ведьму, о которых моя мама когда-то рассказывала мне в своих сказках. Она даже стала старше и уродливее.

Король рассмеялся.

— Не бойтесь! — произнес он. — Я сделаю так, что больно вам не будет. Вы, главное, не сопротивляйтесь, принцесса.

Где-то в другом углу комнаты встал на ноги Эдвард. Я слышала, как он медленно идет в нашу сторону. Шаги странные и шаркающие, словно у древнего старца. Но никто не обратил на младшего Финча внимания.

— Это вы убили мою семью? — спросила я, обращаясь к королю.

Август коротко кивнул.

— И знаете, почему? — спросил он.

Я не знала. Откуда я могла знать, если на момент их смерти мне было всего двенадцать лет. Никто из моей семьи никогда ни единым словом не упоминал про родственников. Они были у нас всего несколько раз, и я смутно помнила эти визиты, да и будучи тогда совсем малышкой, не обращала внимания на странных взрослых и на их отношения между собой. Кузены относились ко мне хорошо, мы играли вместе. Кто мог подумать, что спустя столько лет они захотят избавиться от меня, что я помешаю каким-то планам, о которых ведать не ведала.

«Генри, где ты?» — простучало сердце, пока губы, сжатые в тонкую полоску, хранили молчание и слушали рассказ короля.

— Они смеялись надо мной, всегда смеялись. Кем был я? Бедный родственник, у которого, кроме его титула и чести не было ничего. Мой замок обветшал, под его стенами гулял ветер, а дождь заливал те последние жилые комнаты, где мы ютились с женой и детьми, — начал Август опершись о стол бедром. Сложив на груди крепкие руки, он впился в меня взглядом синих глаз, точно таких же, как у Артура, его сына.

— Ваш отец, Элизабет, был крайне заносчив. Престол никогда не был его уделом. Только я понимал это, потому что знал, что трон предназначен мне и лишь какая-то глупость, как наследование, стояло на моем пути к власти. А я всегда был расчетливым. Я знал, что я тот человек, что нужен этой стране.

Мне стало тошно. Я смотрела на этого мужчину, что стоял передо мной, и испытывала ненависть, смешанную с жалостью. Он убил своего единственного родственника ради трона, на котором теперь не может удержаться. Как смешно! И после этого, осмеливается говорить, что трон предназначался ему! А за прошедшие пять с лишним лет так и не сделал ничего хорошего для своего народа, более того, он виноват в нищете подданных, не тех, кто жирует на пирах, а тех, кто в деревнях и маленьких городишках едва сводит концы с концами и не может толком прокормить свою семью, выплачивая налоги. Я помнила те разговоры, что подслушала, находясь в столице. Так о каком благе он сейчас говорит?