Самая настоящая любовь. Пьесы для больших и малых

БУРСКИЙ. Нет, уходить зачем?

НАСТЯ. А в качестве кого я тут буду?

БУРСКИЙ. Во-первых, я еще не согласился. Хотя – возможность что-то спеть, а люди слышат, это неплохо. Это шанс.

НАСТЯ. Ну и пой. Один. А я как буду смотреться? Типа приживалка, что ли?

БУРСКИЙ. Настя, я тебя честно предупреждал, что никогда не женюсь. Я не приспособлен для этого. Детей ненавижу. А главное, я сейчас захотел – ушел, захотел – пришел. А будет семья, всё, хочешь не хочешь сиди дома! Разве не так? Не так разве?

НАСТЯ. Ты мне?

БУРСКИЙ. А кому же?

НАСТЯ. Я думала, ты сам с собой. Всё. Твоего ничего не взяла. Общее тоже оставила.

БУРСКИЙ. А что у нас общее?

НАСТЯ. Презервативы. Оставляю, пользуйся!

БУРСКИЙ. Да стой ты! Даже если бы я захотел, пока заявление подадим, пока распишут…

НАСТЯ. Отстал от жизни. В один день можно все оформить. Я Тамаре позвоню – уже утром печати в паспортах поставят.

БУРСКИЙ. Ты серьезно?

НАСТЯ. Нет, конечно. Я тебя люблю вообще-то, замуж хочу, но тебе-то что? Тебя не касается. Слушай, иди на фиг, чего ты пристал? Только нервы мотаешь. Все, я ушла!

БУРСКИЙ. Настя!

Она выходит.

БУРСКИЙ. Настя, подожди! (Выходит вслед за нею.)

Римма в кухне, шарит по шкафчикам. Входит Максим.

РИММА. У тебя кофе нет?

МАКСИМ. Растворимый сойдет?

РИММА. Сойдет.

МАКСИМ (достает банку). Чего это ты на ночь?

РИММА. А на меня не действует. Наоборот, ритуал – чашечку кофе и спать. Давление пониженное. Будешь?

МАКСИМ. Нет.

РИММА (сыплет кофе в чашку, заливает водой из чайника). Как думаешь, это серьезно?

МАКСИМ. В наше время все может быть. Что, повело?

РИММА. Я уже год по кастингам хожу, все агентства меня знают. Говорят одно и то же: вы красивая, но сейчас другие параметры. У вас красота штучная, а нужен стандарт. Но оригинальный. Ты что-нибудь понимаешь? Как это – оригинальный стандарт?

МАКСИМ. Наверно, чтобы смотрели и думали: на кого-то похожа, но непонятно, на кого.

РИММА. В меня почему-то мало влюблялись. В классе девчонки были намного хуже, в них влюблялись. А в меня нет. Почему?

МАКСИМ. Я влюбился.

Римма машет рукой.

Твоя проблема знаешь в чем? У тебя в глазах читается: мне никто не нужен.

РИММА. Может быть. Мне действительно никто не нужен. То есть нужен будет один – когда на ком-то переклинит. Но пока нет.

Идет к выходу из кухни, спотыкается, кофе выплескивается. Два вскрика – ее и Лины, входившей в кухню.

РИММА. Обожгла?

ЛИНА. Нет, я напугалась…

Римма уходит, Лина подходит к плите. В руках у нее бутылочка с соской. Она включает газ, ставит кастрюльку с водой. Максим наблюдает.

ЛИНА. Ты не смотри так. При муже особенно. А то он уже спрашивает.

МАКСИМ. Так заметно?

ЛИНА. Римма вон свободна – займись. Красивая девушка.

МАКСИМ. У меня по жизни один парадокс: если девушка мне не нравится, она свободна. Если нравится – уже занята. Замужем или еще как-то. (Подходит.) Действительно, надо держать себя в руках. (Протягивает руку, дотрагивается пальцами до плеча Лины.) Все, я от одного этого уже умер. Представляешь, как мало мне надо для счастья?

ЛИНА. Убери.

Максим убирает руку.

ЛИНА. У нас с тобой никогда ничего не будет. Никогда и ничего, понял? И успокойся.

Вечер следующего дня. И снова – общее собрание. Все держат в руках тексты договоров.

СУЕПАЛОВА. Аванс не обозначен. Мы без аванса не согласны!

ВАДИМ. Я предусмотрел, что будет такое требование. (Достает из папки листки, раздает.) Приложение. Договор на авансовую сумму.

ЖУЧКОВ. Мало!

ВАДИМ. Не зарывайтесь, вполне достаточно.

СУЕПАЛОВ. Предупреждаю – буду критиковать правительство!

ВАДИМ. На здоровье.

ЖУЧКОВА. Все равно вырежут!

КУРЕНИНА. Скажите, молодой человек, а будут, как бы это сказать… Лакуны?

ЖУЧКОВ. Чего?

КУРЕНИНА. Лакуны, зоны вне видимости камер?

ВАДИМ. Конечно. Туалеты и ванные комнаты.

НАСТЯ. И на том спасибо.

ЖУЧКОВА. Настя, тебе-то что? Ты здесь не прописана, как ты собираешься участвовать?

НАСТЯ. Прописка не главное. Муж есть – все нормально.

ЖУЧКОВА. Когда успели?

ЖУЧКОВ. Да врет она.

НАСТЯ. Паспорт показать?

ЖУЧКОВА. Молодцы! Слушайте, так свадьбу надо! Прямо со свадьбы и начнем!

ЖУЧКОВ. И первую брачную ночь – в прямом эфире!

НАСТЯ. Ага, щас!

РИММА. А ночью камеры тоже будут работать?

ВАДИМ. Всегда.

РИММА. Зачем? Неприятно: спишь, а на тебя смотрят.

БУРСКИЙ. Это если кто спит. А кто не спит?

КУРЕНИНА. Давайте без пошлостей, ладно? Неужели вам не хватит достоинства вести себя подобающим образом?

ВАДИМ. Если вопросов нет, подписываем – и вперед!

ЛИНА. Все должны подписать?

ВАДИМ. Конечно.

ЖУЧКОВА. Минуту! А детей тоже, что ли, снимать будут?