Самая непокорная жена

– Со мной все будет в порядке, – прошептала Мина. – Тебе не о чем беспокоиться. Но как ты, Жизлан? Мне не хочется покидать тебя.

Жизлан покачала головой:

– Не волнуйся за меня. Не забывай, я теперь королева. Кроме того, нет смысла нам обеим оставаться здесь. У тебя есть шанс делать то, что тебе нравится.

– А ты? Разве ты не заслуживаешь…

Жизлан подняла руку, заставив ее умолкнуть.

– Это был мой выбор, Мина. – Она не рассказала сестре о том, что Хусейн пригрозил жениться на ней в случае ее отказа. – При моем участии передача власти пройдет спокойно, и если я смогу помочь сохранить мир в стране… – Она пожала плечами. – Это мой долг.

Мина нахмурилась:

– Ты все эти годы только и делала, что выполняла свой долг. Ты…

Какое-то движение рядом с ней заставило Жизлан обернуться. Это был Хусейн. Он приближался к ней с бесстрастным выражением лица.

– Пора.

Жизлан крепко обняла сестру:

– Не забывай…

– Знаю, знаю. Я позвоню тебе сразу же, как устроюсь там. И буду регулярно звонить тебе. И я повидаюсь с Жан-Полем и выясню, как у него дела.

– Прекрасно. Скажи ему, что я с нетерпением жду от него вестей.

Мина направилась к трапу самолета. Внезапно она показалась Жизлан повзрослевшей, но все равно она не могла не беспокоиться о ней и о том, как она будет жить впервые вдали от дома.

– С ней все будет в порядке.

К удивлению Жизлан, глубокий голос Хусейна показался ей успокаивающим. Она кивнула, и ее горло сжалось. Мина поднялась по трапу и оглянулась, чтобы помахать им рукой. Жизлан подняла в ответ руку:

– Конечно, с ней все будет в порядке.

Но тревога сжимала ей сердце.

– Я просил нашего посла в Париже приглядывать за ней. И мой друг, профессор из Сорбонны, обещал пригласить ее на обед. У него есть дети ее возраста, так что, может быть, они подружатся.

Жизлан с изумлением повернулась к нему. Она уже тоже просила их посла проследить за Миной. И он сделал то же самое? Это было не похоже на эгоистичного бандита. Это было проявлением заботы, как будто он действительно беспокоился о ее сестре.

– Что вас так удивляет? Теперь она и моя сестра. – Он приподнял бровь. – Или вас поразил тот факт, что я дружен с таким цивилизованным человеком, как профессор из Сорбонны?

И это тоже. Но неужели он и вправду считал себя обязанным заботиться теперь о благополучии ее сестры? Идея воспринимать этого человека в роли защитника была такой новой для Жизлан, что она приоткрыла рот.

– Не нужно, не отвечайте. Я догадываюсь, что вы можете сказать.

Его губы сжались, и на мгновение Жизлан показалось, что он разочарован ее реакцией. Но это было невозможно.

– Это очень мило с вашей стороны, – пробормотала она.

Он взял ее за руку и повел к ожидавшему их лимузину. Фотографы деловито защелкали камерами. И этим объяснялось его поведение – и то, как он нежно держал ее за руку, и его забота о благополучии Мины. Иллюзия счастливого брака поможет ему получить то, чего он действительно хотел, – трон Джейрута. И все, что он делал, он делал для достижения этой цели.

Осознание этого охладило ее кровь, и она гордой походкой направилась к машине. Она вышла замуж за человека, которого ненавидела.

– Кто такой Жан-Поль?

– Прошу прощения?

Она споткнулась, и он прижал ее к себе. Ее пульс участился от соприкосновения с его телом.

– Жан-Поль. – Его голос был тихим, но суровым. – Мужчина, от которого вы с таким нетерпением ждете вестей. Это любовник?

Жизлан повернулась и посмотрела ему в глаза. Они сделались почти серебряными, и она удивилась тому, как они меняют цвет в зависимости от его настроения. Но еще больше ее удивил его интерес. Он что, боялся, что возможный любовник развеет иллюзию их счастливого брака?

Жан-Поль годился ей в дедушки, и хотя их отношения были дружескими, они базировались на деловом интересе. Он помогал ей в ее новом предприятии по возрождению парфюмерной промышленности в Джейруте. Это могло принести стране немалый доход, а множество людей обеспечить работой.

Ее губы изогнулись в лукавой улыбке.

– Я не имею намерения допрашивать вас о вашей интимной жизни, но я также и не собираюсь делиться с вами информацией относительно моей.

Его длинные пальцы сильнее сжали ее руку. Он был явно недоволен.

Жизлан была в восторге оттого, что хоть чуть-чуть поквиталась с человеком, который ворвался в ее жизнь и начал принимать за нее решения, словно она была не способна к самостоятельным действиям.

– Боитесь, что рассказ затянется надолго?

Его губы раздвинулись, и издалека это можно было принять за улыбку, но вблизи было видно, что он всего лишь обнажил свои сильные белоснежные зубы. Как волк, наблюдающий за аппетитной овцой.

Жизлан судорожно глотнула, но не стала отводить взгляд. Ему не удастся ее запугать. И не важно, насколько хищной была его усмешка. Кроме того, признаться ему в том, что у нее нет и никогда не было интимной жизни, был немыслимо.

– Не пора ли нам возвращаться? – спросила она, бросив взгляд на ожидавший их лимузин. – Вы же не захотите пропустить свой свадебный ужин, учитывая, сколько там собралось важных людей, на которых вы хотите произвести впечатление.