Самая неслучайная встреча

Калли была рада, что миссис Эббот отказалась от чая или кофе. Калли дрожала так, что едва ли смогла бы сделать глоток. Не лучше обстояли дела и с Вандой. Это была элегантная женщина из высшего общества. Как она объяснила, она была кузиной сводной сестры, вышедшей замуж за одного из представителей семьи Андервуд. Она была как минимум на пятнадцать лет старше Калли.

— Я понятия не имела, что все было оформлено незаконно, — сказала она после того, как сообщила, что ее сын Джеймс был усыновлен вскоре после его рождения шесть лет назад. — Я знаю, что Брэндон его отец, но нам сказали, что мать мальчика отказалась от него, потому что была слишком молода. Брэндону было только девятнадцать лет. Я понимала, что он не готов стать отцом. Я сама перенесла операцию и не могу иметь детей, а мы так хотели ребенка…

— Моя подпись была подделана! — выкрикнула Калли.

— Да, так было написано в сообщении от ваших юристов. Мне и в голову не могло прийти, что такие вещи возможны. Я была так счастлива, что у меня будет ребенок! — Взгляд Ванды молил Калли о понимании. — Мы были в списке ожидания нескольких агентств. Я взяла его не потому, что Андервуды предложили деньги за усыновление! Я хотела его!

Калли внимательно смотрела на Ванду. В ее лице она читала мольбу не разлучать ее с сыном.

— Они сказали, что у Брэндона вся жизнь впереди. Он должен стать политиком. Поэтому я должна хранить факт усыновления в тайне. Даже моя сестра ничего не знает. Когда мы получили письмо от ваших юристов, мой мир рухнул.

— Я много раз писала письма…

— Да, мой муж сказал мне об этом. Он был в ярости, когда я открыла письмо от юристов. Теперь мы не знаем, можем ли мы использовать деньги Джеймса на лечение его младшей сестры. Я просто потеряла голову с тех пор, как узнала о ее диагнозе.

— Что вы имеете в виду? — Калли зажала дрожащие руки меж коленей.

— У нашей младшей дочери лейкемия. А теперь, когда мы получили это сообщение и не знаем, что будет с Джеймсом…

У Калли возникло ощущение, что она стоит на рельсах, а на нее несется поезд. Однако она не может сдвинуться с места, чтобы избежать катастрофы.

— Мой муж убьет меня за то, что пришла к вам, но я должна была. Я должна была сказать вам, что я ничего не знала. И я пришла умолять вас, Калли. Вы имеете право увидеть Джеймса, но сейчас все стало так плохо! Он перестал спать по ночам. Он так беспокоится из-за своей сестры! Он знает, что мы усыновили его. Когда я согласилась на усыновление, я всегда представляла себе, что позволю его родной матери увидеть сына… — Она разрыдалась. — Но я не могу сделать это прямо сейчас. Если вы начнете процесс возвращения Джеймса, заберете его из единственного родного дома, у него могут возникнуть психологические проблемы. Я умоляю вас, Калли, не причинять ему боли!

Ну, вот и все. По крайней мере, она знала, что его любят. У него была мать, которая сделала бы все для того, чтобы не причинять своему сыну боли.

— Но хотя бы… — Калли прокашлялась, — хотя бы его фотографию вы мне покажете?

Когда Ставрос ворвался в пентхаус, Калли сидела свернувшись калачиком в кресле.

— Где она?

— Кто?

— Родственница Андервудов!

Калли была неестественно бледна. Выражение ее лица было суровым и мрачным, как на старинных иконах.

— Он попал в любящую семью. Она дала мне его фотографии, он выглядит по-настоящему счастливым. У него есть сестра. Она серьезно больна. Я надеюсь, она не умрет.

— Эта женщина могла солгать, — предупредил Ставрос. Он все еще рвался в бой.

— Нет. — Калли смахнула слезы с лица. — Она сказала, что будет информировать меня о его жизни. Что она постарается сделать так, чтобы я увидела его, но это произойдет после того, как появится ясность в ситуации с его сестрой.

— Ты согласишься на это?

— Она умоляла меня, Ставрос. Она готова сделать все, чтобы ему было хорошо. Матери приносят себя в жертву ради своих детей. Он в надежных руках. Теперь я это знаю. — Она вытерла слезы с лица и вздохнула. — И я не беременна.

Ставрос почувствовал что-то большее чем разочарование. Боль. Дурное предзнаменование.

— Это к лучшему. — Она подняла на него взгляд. — Я думаю, будет лучше, если мы разойдемся сейчас.

— Но ты согласилась на шесть месяцев!

— Мне не нужны твои деньги. Мы оба получили то, что хотели получить в этом браке. Я должна уехать, прежде чем сойду с ума. Прежде чем я до конца почувствую себя членом твоей семьи, что ты и я чувствуем друг к другу что-то большее чем сексуальное притяжение. Прежде чем я влюблюсь в тебя.

Он захотел закричать: «Пожалуйста, полюби меня!»

— Пожалей меня. — Она дотронулась до его руки с такой нежностью, что у него внутри все оборвалось. — Я не такая сильная, как ты.

Сильный? Он? Он был слаб, как котенок.

Очень медленно, нерешительно он высвободил свою руку, и она беспомощно повисла между его колен.

— Я сделаю все, что ты хочешь… — прошептал он.

Час спустя она собрала свою единственную сумку и покинула дом.

Глава 10