Самая последняя правда

– Ну, разве не понятно, как это обычно делается? Говорил ей комплименты, предлагал подвезти после работы, приглашал в кафе и даже к себе домой. Говорил, что живу один. Она всякий раз отказывалась, даже в мою машину не садилась. Однажды, правда, я случайно встретил ее в городе, в выходной день. Ирма была одна. Тогда она согласилась сесть в мою машину, но доехали мы только до магазина. Но после этого она уже относилась ко мне помягче, мы иногда болтали с ней, когда у обоих выдавалось свободное время. А пару раз я даже специально возвращался домой не на машине, а провожал ее на маршрутке.

– Вам известно, что Ирма замужем?

– Разумеется, – ответил Эдуард. – Но я же не заставлял ее разводиться!

– То есть вам был нужен исключительно постельный роман с начальницей, – прямо сказала я.

– Ну, зачем же все трактовать столь пошло и цинично? – поморщился Эдуард.

– Да потому, что вы сами открыто в этом признаетесь, – развела я руками.

– Я имел в виду совсем другое! – возразил Лавров. – Я лишь говорю, что мне очень хотелось близких отношений с Ирмой, но не только потому, что она занимает высокий пост! Конечно, она могла мне помочь в моей карьере, и это тоже немаловажно. Я уже сказал, что она мне нравилась. Но не разводиться же сразу после начала романа! Это просто неразумно. Я и не склонял ее к этому. Мы вообще могли не подойти друг другу. Я хотел для начала повстречаться с нею, чтобы мы узнали друг друга поближе, а уже потом принимать столь кардинальные решения. Если бы все получилось, я готов был жениться на ней. Мне нравятся такие женщины – худенькие, как подростки, и при этом серьезные.

– Обеспеченные, – вставила я.

– Слушайте, не нужно превращать меня в альфонса! Не обеспеченные, а деловые и самостоятельные. Я не люблю инфантильных глупышек, вариант «женщина-дочь» – не для меня. Мне даже нравилось то, что Ирма немного постарше.

– Ладно, пусть так. Но вы все-таки беседовали с Ирмой наедине? Если планировали завести с ней роман?

– Да, конечно, хотя это и было не очень-то просто. Ирма все время уклонялась от разговоров, ей не хотелось пересудов на работе. И еще она как-то обмолвилась, что побаивается мужа – он у нее вроде бы очень ревнивый.

– Что еще она рассказывала вам о себе? – ухватилась я за эту соломинку.

– Она, вообще-то, малоразговорчивый человек. Ну… Говорила, что сильно устает, что дома тоже не отдыхает, потому что ей скучно. Рассказывала о своей матери, что та все время болеет и жалуется, что Ирма мало ее навещает, а ей просто некогда часто бывать у мамы.

– Понятно, – кивнула я, подумав мимоходом, что Екатерина Михайловна отнюдь не производит впечатления тяжелобольной и беспомощной женщины. Видимо, таким способом, свойственным многим эгоистичным особам, она пыталась добиться внимания дочери.

– Я говорил Ирме, что если ее не устраивает такая серая жизнь, то можно попытаться ее изменить. Но она сразу же пугалась и замыкалась в себе. Она жутко боялась перемен. Не понимаю таких людей, которые лучше будут все терпеть, чем попытаются что-то изменить!

Лавров покачал головой и сделал глоток безалкогольного коктейля.

– Ей так уж много приходилось терпеть? – осторожно спросила я.

– Нет, она особо не жаловалась и даже говорила, что очень счастлива, потому что у нее надежный муж и престижная работа. А я пытался ей объяснить, что этого маловато для счастья, нужно, мол, смотреть на вещи шире, но Ирма, кажется, не понимала, о чем я говорю.

– Вы общались с ней в тот день, когда она пропала? – спросила я.

– Да, но мельком, – покачал головой Эдуард. – Мы вообще в последнее время общались мало.

– Почему?

– Потому что я понял – мне ничего не светит. Я недавно решил все прояснить окончательно, предложил ей встретить вместе Новый год. У меня была возможность взять путевки на двоих в Таиланд. Муж ее ни о чем не узнал бы. Ирма отказалась. И вообще, засмеялась и сказала, что она счастлива, что определилась окончательно, и чтобы я не морочил голову ни себе, ни ей.

– Что значит – определилась? – насторожилась я.

– Ну, видимо, она поняла, что лучше, чем ее муж, ей никого не найти, – язвительно пояснил менеджер. – Я и решил все оборвать. Зачем зря тратить время? В конце концов, не одна же Ирма на свете! Я прикинул все «за» и «против» и пришел к выводу, что минусов от этих отношений гораздо больше, чем плюсов. Ее можно уговаривать годами и так ничего и не дождаться. К тому же со временем Ирма стала казаться мне человеком все же… ограниченным. Сухая счетная машина. Да и… Есть у меня предположение, что она просто фригидна.

– Ого! – с восторгом воскликнула я. – Какая проницательность! Как же вы могли это определить, если между вами ничего не было?

– А для этого порою и не нужно вступать в интимный контакт, – возразил Лавров. – У некоторых женщин это буквально написано на лице. Муж у нее ревнивый, опять же, зачем мне это надо? Получать по морде за то, чего даже не имел!

– Вы типичный прагматик, – кивнула я.