Самая простая вещь на свете

— Рюмочки будут под шашлык! — отрезала Наташка и для убедительности хлопнула крышкой от банки с маринованными грибами.

— Да где они, шашлычки-то? — Володя обвел тоскливым взглядом участок, как будто искал глазами потерявшиеся шашлычки.

За домом мелькала забытая всеми Нинка. Она то выскакивала из-за угла, то опять исчезала, словно кукушка из часов. Чуть дальше за забором ритмично двигались соседи, охваченные строительным угаром.

Смотреть на них пьяному человеку было мучительно. Соскользнув взглядом на тропинку, ведущую от калитки к кухне, Володя увидел Саню, который разглядывал на ходу импортную бутылку.

— Голубь ты наш, спаситель! — обрадовался Володя и замахал руками, загребая воздух к себе. — Скорее, скорее! — поторапливал он Саню, не в силах подняться навстречу.

Ром оказался настоящим. Дрова вспыхнули мгновенно.

— Видали, чего кубинцы пьют? — подивился Толян. — Чистый огонь. А еще говорят — мы пьяницы.

— Да, несправедливо к вам относится мировая общественность, — усмехнулась Наташка и многозначительно посмотрела на мужа.

Шампуры провисали под тяжестью шашлыка. Душистый маринад капал в огонь и с шипением вспыхивал в воздухе сочным ароматным букетом.

Наташка вышла из кухни с рюмками.

— Ребята, Нинку надо позвать, — сказала она и окинула друзей взглядом, как бы прикидывая, кому поручить эту важную миссию.

— Да я бы сходил, — сразу принял просьбу на свой счет Саня, — но они же здесь без меня шашлык сырым сожрут.

— Ладно, я сама схожу, — сказала Наташка, видимо признав оставшиеся две кандидатуры непригодными, и, поставив рюмки на стол, пошла в сторону дома.

— Ребят, давайте по маленькой, пока Наташки нет, — предложил Володя.

— Точно, — обрадовался Толян и стал торопливо разливать по рюмкам оставшийся в бутылке ром.

Не успели пустые рюмки коснуться поверхности стола, как из-за дома появилась Наташка. К ее правому плечу тяжело припадала обессилевшая Нинель. Нинкино отчаяние было настолько выразительно, что мужчины, завидя ее, замерли почетным караулом по краям тропинки с шампурами наперевес.

Володя виновато захлопал глазами. Он чувствовал, как вместе с ромом по его организму расходятся волны безудержного альтруизма.

— Так, — воскликнул он, — я тебе этого пса сейчас из-под земли достану! — В подтверждение своей решимости он рванул зубами сочный кусок шашлыка и воткнул пустой шампур в землю. — Мужики, за мной! — Володя сделал лихой поворот вокруг своей оси, потоптался на месте, обозначив движением локтей старт, и, сделав два больших скачка в сторону дома, вдруг обо что-то споткнулся и растянулся во всю длину поперек огорода. — Что это со мной? — Он встал на четвереньки, тряхнул головой и уставился прямо перед собой неподвижным взглядом.

Наташка свалила на скамейку безжизненную, как тряпочная кукла, Нинку и бросилась к мужу.

— Фу, какая гадость! — вскрикнула она, подбежав поближе.

Предметом, о который споткнулся Володя, оказалась огромная дохлая крыса. Подошли Саня с Толяном и тоже с недоумением принялись рассматривать покойницу.

— Откуда она здесь взялась? — удивился Саня.

— И вправду, мы же здесь сто раз проходили, ее не было, — оглядывался по сторонам Толян.

Володя поднялся и, беззлобно взмахнув ногой, отфутболил крысу далеко в кусты. Почти одновременно в траве зашуршало. Звук в точности повторил траекторию полета крысиной тушки.

— Ой! Да их там много! — завизжала Наташка и спряталась за широкого Толяна.

— Похоже, там действительно логово, — насторожился Володя. — Пойду топор принесу. — Он стал пятиться к дому, воинственно расставив руки в стороны.

В траве опять зашуршало. Володя принял позу, выражающую решительную готовность к бою. Из высокой травы появился Степа. Перехватив крысу поперек живота, он прогарцевал, торжественно вскидывая лапы, по направлению к Нинке, не удостоив компанию даже беглым взглядом.

— Так это он нам свою охотничью доблесть демонстрировал! — обрадовался Саня. — Добычу принес, а ты ее ногой…

— А по-твоему, я должен был ее на блюде с петрушкой на стол подать? — поинтересовался Володя.

Услышав слова «блюдо», «стол», «петрушка», Толян приятно заволновался.

— Друзья мои, — произнес он, — похоже, драма приближается к счастливой развязке.

— Драма — это когда плохой конец, — педантично заметил Саня, — а у нас здесь водевиль! — Он кивнул головой в сторону лужайки.

Рядом с мангалом в небольшой кучке золы лежала Нинель. На ее животе покоилась убиенная крыса. Нинель время от времени вскидывала руки вверх, чтобы дотронуться до Степы, который, скуля и дрожа от восторга, старательно слизывал с Нинкиного лица обильные слезы счастья.

— А все-таки есть что-то трогательное в такой любви к животному, — заметила Наташка.

— Да, совершенно умилительно, — согласился Толян и гадливо поморщился.

— Мужики, мангал еще тлеет! — всполошился Володя. — Если он прогорит, нам хана — рома то больше нет, разжигать нечем.

— Держи огонь! — крикнул вслед убегающему Володе Саня, как будто предлагал держать вора, и философски добавил: — Все хорошо, что хорошо кончается.