Самая с(т)ильная няня

И о чудо! Экран засветился, значок моментально позеленел, показывая заполненность под завязку.

— Спасибо огромное! — выпалила я и на радостях чмокнула работодателя в щеку.

Он дернулся, будто пытаясь увернуться, и я тут же отшатнулась.

Бес попутал, не иначе.

— И все-таки, что с договором?

Я вернулась в кресло, стискивая телефон как величайшую драгоценность. В какой-то степени так оно и было. Не просто драгоценность, а бесценность вообще.

— Если вы настаиваете на скорейшем возвращении в свой мир, я не смею возражать, — дознаватель откашлялся и напряженно сцепил пальцы на колене. — Только подумайте о ваших подопечных. У них прогресс, магический и психологический, которого я, их родной дядя и высококлассный менталист, не сумел добиться за несколько месяцев. Прошу, останьтесь еще немного, хотя бы до истечения срока нынешнего договора. Я… удвою вашу оплату!

— Удвоите? — я растерялась.

Помню, сумма там и так приличная. Золотом. Уже прикинула, что если его продать — кстати, надо бы с этим поаккуратнее, а то еще привлекут. Откуда у простой спортсменки и фитнес-тренера такие залежи драгметалла? — то можно купить неплохую трешку на окраине. А может, и двушку поближе к центру!

— Утрою! — Мистер Эрскин, похоже, решил, что я торгуюсь.

А меня в самом деле терзали противоречивые эмоции. Бросать детей не хотелось, мне они понравились, да и поддержать бедняжек в тяжелое время надо. Но и домой вроде как надо…

«Именно что надо», — осознала я. Некая абстрактная необходимость. Кто, собственно, сказал, что мне обязательно срочно возвращаться? Почему я не могу себе устроить экзотический отпуск-подработку в другом мире?

— Согласна! — кивнула я и лишь потом поняла, что моя зарплата увеличилась в три раза.

Пожалуй, все же придется прикупить платьев по местной моде. Помучиться в ателье с примерками. Но в корсеты меня не запихнут!

Утром мы никуда не спешили.

Учитывая пережитое, детям выдали день на восстановление. Могли бы и больше, но сами потерпевшие заорали хором, что хотят учиться. Так и быть, сегодня отдохнут, но чтоб завтра в колледж!

Возражать им никто не стал.

Как ни странно, мистер Эрскин тоже на работу не пошел.

По его словам, ведется сбор улик и методичная проверка, которая осуществляется без его участия. Он вроде как заинтересованное лицо и чем меньше будет мелькать в протоколах, тем легче потом будет в суде доказать виновность герцога Авилла.

Ночью прошел дождь, освежив сад и размочив дорожки. Дети обулись в сапоги и бодро шлепали по грязи, не обращая внимания на летящие во все стороны брызги. Я же, на свою голову предложившая прогулку, перепрыгивала с кочки на кочку в любимых кроссовочках и мысленно материлась.

— Когда вы наконец сходите к модистке? Вам же еще вчера выдали аванс, закажите уже нормальную обувь! — раздраженно заявил мистер Эрскин, глядя на мою эквилибристику.

Он тоже вышел с нами. Жест доброй воли я оценила. Молодец, пытается сблизиться с детьми.

Но на меня-то зачем наезжать?

— Завтра, наверное, — пожала плечами, укрытыми плотным домашним пиджаком. Мужским.

Дознаватель решительно постановил, что гулять в одной майке в прохладную погоду вредно для здоровья, и пожертвовал верхнюю часть костюма.

Теплую, уютную и приятно пахнущую мускусом часть.

Я с трудом удерживалась, чтобы не уткнуться в лацкан носом. Может, потом, в комнате предамся запретному удовольствию. Почищу и верну, якобы.

— Вы уж поскорее. Ваш вид, конечно, стильный, по меркам родного мира… наверное. — Мистер Эрскин скептически поджал губы. — Но здесь так не принято.

— Спасибо на добром слове, — съязвила я и резко остановилась.

Впереди дорожка превратилась в настоящее болото. Дети весело поскакали дальше, разбрызгивая жижу, я же застряла. По лужайке обойти не вариант, там вообще сейчас утонуть можно.

Поувольняла бы садовников, халтурят как могут!

Дознаватель неожиданно подхватил меня на руки и в два шага преодолел лужу.

— Ура! Дядя заговорил на другом языке! — воскликнула Кайли и захлопала в ладоши, подпрыгивая на относительно сухом пятачке.

Братья обменялись недоумевающими взглядами, я отчаянно покраснела. И только мистер Эрскин продолжал безмятежно идти, хотя месиво давно осталось позади.

— Лужа закончилась. Можете поставить меня на землю, — намекнула я.

Ноль реакции.

— Я тяжелая! — предприняла еще одну попытку.

— Вовсе нет.

К его чести, мужчина действительно нес меня, будто не ощущая веса. Как пушинку.

Кажется, лет с пяти меня так не носили. Папа сдался, когда я в восемь перевалила отметку сорок кило. Всегда была пышечкой, просто теперь это в основном мышечная масса, а не тесто.

Но все равно далеко не перышко.

— И долго вы меня так будете нести? — светски поинтересовалась я, видя, что останавливаться мистер Эрскин не собирается, как и отпускать добычу.

— Я бы сказал — всю оставшуюся жизнь, но, наверное, это преждевременно? — бухнул он.

Я оторопела.

— Простите, я так и думал, что вы почувствуете неловкость, — криво усмехнулся дознаватель и сгрузил меня наконец на скамейку. Сухую и чистую.