Самая сексуальная журналистка

– Представить себе не могу, что Кэшу Андерсону когда-либо было больно. Он всегда контролирует ситуацию. Мастерски манипулирует людьми. Именно поэтому его снова вызвали сюда из Штатов: он – явно из тех, кто способен заставить любого плясать под свою дудку.

– Это выглядит странно, тебе так не кажется? – задумчиво произнесла Бетти, елозя по губам ярко-красной помадой. – Там у него была такая успешная карьера – он, должно быть, греб деньги лопатой. Почему же вернулся сюда, решать проблемы какого-то крошечного австралийского телеканала?

– Ума не приложу – возможно, исчерпал имевшееся в Америке количество женщин.

Бетти засмеялась и стукнула Фейт украшенным перьями веером.

– Мне еще не доводилось слышать ничего более циничного, Фейт. Ты ведь обычно – такая неисправимая оптимистка! Видишь в людях только хорошее. Доверяешь всем и каждому.

– Я не доверяю всем и каждому.

– Нет, доверяешь. Вечно ты – как дитя, ждешь, что люди будут поступать с тобой так, как ты поступаешь с ними. Ждешь, что все будут стараться изо всех сил и делать только хорошее. Тебе стоит понять, что некоторые просто не стоят доверия.

Фейт задумалась над словами Бетти. Да, она была немножко оптимисткой. И ей было приятно нравиться окружающим, но ведь это можно было сказать о каждом, не так ли? Впрочем, ей не хотелось нравиться Кэшу. После того поцелуя она провела немало часов, думая о нем. Гадая, думает ли он о ней. Но потом, увидев Кэша в переговорной, Фейт поняла, что он вообще о ней не думал. Все его мысли сводились к бизнесу.

И все-таки слова, которые он произнес на днях, так и звучали в ее ушах: «Вы – храбрая, Фейт». Она вспоминала то, как он дышал ей в рот во время тантрических занятий, то, как он касался ее спины, как поглаживал ее. Вспоминала твердость его груди, когда он прижался к ней, и то, как страстно он сжимал ее запястья во время их поцелуя. Внутри у Фейт что-то оборвалось. Нет, ей не стоило об этом думать.

– Пойду немного прогуляюсь, Бетс, найди меня, как будешь готова.

Фейт не хотелось сидеть среди полуголых женщин и пустой болтовни. Ей хотелось поразмыслить над словами Бетти. Подумать, как Кэш мог пылко целовать ее, а потом говорить, что она ему не нравится. Фейт всегда чувствовала, когда возникала взаимная симпатия. Впрочем, она давно не ощущала ничего подобного. В юности ей казалось, мистер Тернер неравнодушен к ней, – он сам это говорил. Но это было не так. Он использовал ее, и Фейт заплатила за свою глупость позором, унижением и изгнанием из школы. С тех пор ей удавалось более или менее сносно беречь сердце от разочарований. Она целовала лишь мужчин, которым нравилась больше, чем они нравились ей. Это помогало контролировать свои чувства.

Телефон зазвонил так неожиданно, что Фейт подскочила на месте. Один взгляд на дисплей заставил сердце забиться сильнее.

– Я – на работе, – бросила она, не удосужившись поздороваться.

– Где тебя носит? Мне нужно, чтобы ты вернулась в офис. Твоя передача должна выйти раньше – я хочу, чтобы она была в эфире завтра вечером. У нас дырка в сетке вещания, – нетерпеливо бросил Кэш.

– Я только-только начала. До завтра не успею.

– Я помогу. Что тебе нужно? У Мэтти не получилась программа о крикете, и мне нужно заполнить чем-то время.

Ага, все ясно: выручить Мэтти гораздо важнее, чем подготовить качественную передачу.

– Я еще собираю материал, я даже не начала снимать.

– Не вопрос. Скажи, кому позвонить, и я все устрою.

– Мой оператор занят. Он не освободится до завтра.

– Тогда твоим оператором буду я.

– Нет.

– Это – не просьба, Фейт.

Она прикусила язык. Ей не хотелось разговаривать с Кэшем. Не хотелось видеть его и уж точно не хотелось, чтобы он околачивался рядом, с камерой наперевес, ближайшие двенадцать часов. Но он был боссом, и Фейт требовалось закончить эту работу – так что ничего не оставалось, как принять его помощь.

– Позвони мисс Китти. Встретимся там через час.

Глава 11

Мисс Китти снова впустила их в «темную комнату» и закрыла дверь. Фейт удалось разыскать двух безработных актеров, готовых сыграть роли в сюжете об этой фантазии, и она была счастлива, что все оказались в сборе к моменту появления Кэша.

Он снял с себя галстук и закатал рукава, обнажив предплечья. Фейт скользнула взглядом по его золотистой коже. И вспомнила, как чувствовала под пальцами выпуклые вены его рук. Она отошла назад, подальше от Кэша, подальше от воспоминаний и этой проклятой клетки.

– О’кей, Киран и Джули – туда, – скомандовала Фейт, и двое полуголых актеров переместились на красный диван в углу. – Мы только закончим настраивать освещение, а потом ты, Киран, заберешься на Джули и схватишь ее за руки.

Кэш молча занимался освещением и установкой камеры. Похоже, он знал, что делает.

– Не первый раз снимаешь секс? – поинтересовалась Фейт.

– По сути, первый, но за камерой я не впервые. Я начинал оператором.

Взбивавшая диванную подушку Фейт замерла.

– В самом деле?

– Да, в региональных новостях в захолустном районе Квинсленда. Друг-репортер попросил меня помочь и подержать камеру один день. Мне так понравилось, что я сделал это своей работой.