Самая страшная книга 2014

Николай повернулся и направился в заросли.

— Ты куда?

— К нашей пещере. Жрать охота.

Светлана поспешила за мужем.

По дороге она успела взвинтить себя, насочиняв разных ужасов о Проспере. Но все обошлось. Хозяин, увидев их, пригласил к очагу. Над костром уже булькало какое-то варево.

Проспер был обходителен и мил, непринужденно острил и шутливо флиртовал со Светланой. Его манеры казались столь искренними, что женщине стало неловко за свои подозрения. Как она могла возводить напраслину на этого замечательного человека? Право слово, отрезанность от мира угнетающе действует на сознание.

В отличие от Светланы, Николай продолжал оставаться в мрачном настроении. Жена объясняла это шоком от увиденного. Николай же думал об Афродите, о своей недавней близости с ней, косился на Проспера — знает или нет? Девчонка постоянно крутилась рядом, сверкала загорелыми коленками, пялилась на гостей немигающим взором. Вела она себя на удивление безмятежно, будто и думать забыла о мужике, с которым валялась ещё час назад.

Проспер заметил мучения русского, спросил, отчего гость так печален. Николай ответил, что размышляет над книгами француза, сваленными в пещере. Это признание внезапно воодушевило хозяина на пламенную речь. Забыв о Светлане, он с жаром принялся рассказывать о философских концепциях идеального государства. Мало-помалу своей живостью он сумел расшевелить Николая и вовлечь его в беседу. Уже спустя пару часов гость и думать забыл о своих невзгодах — энергично спорил с хозяином и хохотал над его шутками.

Следующий день начался, как предыдущий. Николай опять поднялся раньше супруги и пошел на берег океана. Где-то в глубине души он лелеял надежду встретить Афродиту, но в то же время боялся этой встречи. Случилось иначе: вместо прекрасной дочери островного жителя он наткнулся на его жуткого сынка. Тот стоял по щиколотку в воде и делал странные движения правой рукой, будто звал Николая за собой.

— Чего тебе? — хмуро спросил тот, стараясь не смотреть на урода — уж очень тошнотворен был его вид.

Урод заухал, как орангутанг, еще сильнее замахал здоровой рукой. «Быть может, он вовсе не полоумный, как о нем сказал Проспер?» — подумал Николай.

— Хочешь, чтоб я за тобой пошел?

Тот замычал, начал раскачиваться вперёд-назад, будто хотел кивнуть, да не мог — мешало отсутствие шеи. Николай подумал, посмотрел на горизонт, шмыгнул носом. Ему вспомнились кости ребенка, всплыли вчерашние подозрения жены, ее тревожные слова и эта диковатая Афродита… Он помялся в нерешительности, затем махнул рукой:

— Ладно, веди куда хотел.

Урод повел. Ковыляя и поминутно оборачиваясь, он прокосолапил метров двести вдоль кромки воды, затем повернул к лесу.

В этом месте океан глубоко врезался в сушу, пробив неширокий канал, который терялся где-то в чаще. Урод двинулся вдоль заросшего папоротниками берега канала, очень ловко хватаясь одной рукой за стволы пальм. Николай держался на некотором отдалении, готовый дать стрекача при малейшей опасности. Так они шли минут пятнадцать, постепенно поднимаясь в гору, пока не уперлись в выросшую из земли скалу высотой метров шесть. Урод обогнул ее и остановился, показывая Николаю куда-то по ту сторону. Археолог остановился шагах в десяти от него, покачнулся, размышляя, потом всё же преодолел себя и осторожно двинулся дальше.

— Отойди-ка! — крикнул он — Встань вон там, чтобы я тебя видел.

Урод отошёл, Николай встал на его место.

На краю маленькой и, судя по всему, рукотворной запруды лежала перевернутая, присыпанная землей и листьями лодка. Хорошая лодка, крепкая, выдолбленная из цельного ствола пальмы.

Николай озадаченно почесал небритую щеку. Что же это получается: Проспер врал им? Или француз не знал об этой лодке? Чушь! Всё он знал. Не мог не знать.

Николай повернулся к уроду:

— Спасибо тебе, приятель!

А тот заухал и радостно замахал клешнёй.

Первым, кого увидела Светлана, выйдя из пещеры, был Проспер. Француз сидел на валуне и грелся в лучах утреннего солнца.

— Не замерзли ночью, прекрасная Светлана? Присаживайтесь. — Он махнул ладонью рядом с собой.

— Благодарю, — улыбнулась гостья — Но мне надо умыться. Вы не видели, куда ушел Николай?

— Не видел. — Проспер вздохнул, — Посидите немного со мной, прошу вас. Скрасьте минуты немолодого отшельника.

Светлана смущенно наклонила голову. Ей льстила изысканность хозяина, но в глубине души кольнула тревога. За обходительностью бородача крылось нечто большее, чем простая любезность, — Светлана чувствовала это. Да и кости опять же — откуда они на острове?

Поколебавшись, Светлана опустилась на теплый камень. Француз, явно обрадованный, принялся бархатисто нашептывать красивые слова о возвышенных натурах, непонятых жестоким миром. Светлана обхватила плечи ладонями и опустила голову, стараясь не глядеть на Проспера.

А бородач все болтал и болтал, потом вдруг положил ладонь ей на плечо и придвинулся.

— Месье Проспер. — Светлана осторожно сняла его ладонь со своего плеча. — Если вы не против, я пойду умоюсь и найду мужа. Мне как-то беспокойно на душе…

— Не тревожьтесь. С вашим мужем все в порядке.