Самая страшная книга 2015

Всю рыбеху на дне моря Безликий сожрал, но ему мало просто жрать. Ему еще надо, чтобы развлекаться. Поэтому придумал он питаться людьми. Сперва он притягивал к себе корабли, и губил все живое на море. Потом стал выманивать людей поближе к берегу и поедал их души. Люди, которые ему попадались, становились без души пустыми как тряпичные куклы, которые на руку надевают. Ими Безликий и стал играться. Души у него нет, поэтому он бессмертный. За миллионы лет все время одно и то же… Скучает Безликий, ему нужно все больше и больше людей. Они ж ему быстро надоедают, как старые игрушки.

Вот он и ловил людей, прилипал к ним и высасывал. А эти высосанные люди возвращались с виду такие же, как раньше. Зато внутри… Внутри у них у всех был уже Безликий. Он ими управлял, и продолжал играться, и приманивать других людей, все время свеженьких, и пожирать их для своего удовольствия. Давно уже весь наш мир принадлежит этому Безликому. Он везде. Везде высосанные им люди, его слуги. У всех у них нет души, одна черная бездонная яма – Безликий, жадная и жестокая сволочь. Сколько раз я здесь, на ферме, это видал. Приходит с виду обычный человек… Много их тут перебывало. Инспекторы санитарные. Случайные туристы. Полицейские. Приемные родители. Нормальные вроде бы люди. А потом – хлюп! Посидит на их кухне полчаса, и, глядишь, нет человека. Как устрицу они его вскроют, и дело сделано. Кончено. Только Безликий внутри сидит, от удовольствия раздувается. Так и с Принцем твоим было. Я просто тебе говорить не хотел. Знал, что расстроишься.

— А почему же, — спрашиваю, — почему с детьми так не бывает?

— А какой ему интерес тебя жрать? — Очкарик говорит, — Мелюзга она и есть мелюзга. Ни вкусу, ни смаку. Он ждет, когда ты подрастешь.

— А взрослые почему не убьют его?

— Сам рассуди, дурья твоя башка. Как они могут убить то, во что не верят? Ведь люди, когда вырастают, они уже много чего по-другому видят. Кому из взрослых про Безликого расскажи – только посмеется. Безликий этим и пользуется. Он, гад, страшно радуется, что его несуществующим считают. Так ему проще к человеку подобраться.

Да. Вот так Очкарик и открыл нам всем глаза.

Он умный, Очкарик. Книг когда-то уйму прочитал. Правда, ему самому это нисколько не помогло – уж больно он был хилый. И растяпа.

Спустя месяц после того случая споткнулся он в свином загоне, в ногу щепку какую-то вогнал, до крови. А потом у него нога почернела, запузырилась вся. Главное, он сразу понял, что помрет, Очкарик наш. До того умный был.

Сказал: ребята, это у меня гангрена, от этого, мол, помирают. И ведь так и случилось. Два дня всего в горячке пометался, и умер, не приходя в сознание. Хозяин тогда кобеля Гектора на выставку куда-то возил, не было его на ферме. Хотя, кто его знает – может и Хозяин ничем Очкарику не сумел бы помочь.

В общем, сгинул наш Очкарик.

Но про Безликого он нам подробно рассказал. Спасибо ему. Лучше все-таки знать про мир, в котором живешь. А иначе свихнуться можно.

Ты реветь-то, малявка, перестань. Тебя еще никто тут не жрет. Научись быть тихим – дольше проживешь. Понял?

Не знаю, как ты, а у меня есть одна мечта. Я ведь как думаю? Вот взять, например, меня. Я про Безликого знаю. И ребята знают. И ты вот, хоть и малявка, тоже теперь в курсе его делишек. Если мы в живых останемся, вырастем, сил наберемся. Может, и получится у нас Безликого убить?

Ведь он, зараза, тоже когда-нибудь… захочет вылезти на свет, поразмяться. Сунется - тут-то мы его и прихватим. Узнать бы только, какой он…

Если он мягкий как дождевой червяк, так я с ним наверняка справлюсь. А если у него панцирь на теле, тогда что? Тогда, глаза ему, например, выдавить, можно. Представь себе, вот было бы здорово – Безликого паразита уконтрапупить! Всю мировую порчу свиньям на хрен скормить и под стенами нашего свинарника закопать. Вот это было б дело, скажи?!

Вот. Не знаю, как ты, а я лично в себе уверен: даже если трижды взрослым я стану, про Безликого ни за что не забуду. Разве можно такое забыть?

Правда, иногда, в самые несчастливые дни, или ночью, когда долго маюсь без сна, лезет мне в голову пакостная мысль. Я ее отгоняю от себя, а она лезет и зудит, и чешется, как вошь под рубашкой…

Какая мысль? Да такая. А вдруг, думаю, нет никакого Безликого на самом-то деле? Что, если Очкарик всю эту бодягу просто из головы выдумал? Навалил врак до небес, только чтоб нас тогда успокоить.

И вот тут-то мне по-настоящему жутко делается, до самых печенок эта мыслишка меня достает. Самое это страшное на свете – когда я думаю, что Безликого никакого нет.

Потому что если его нет, значит, это сами люди такие. Сами по себе. А тогда… Как тогда вообще?

Ты-то что думаешь, а? Не знаешь?

Вот и я не знаю. Ну, ладно, не реви. А то Безликий услышит. Эх, ты, малявка!

Забытые чертом (Александр Подольский)