Самая страшная книга 2018

С ней азарт приобрел толику безумия, делавшего его гораздо острее, выразительнее… Ломцов не раз сталкивался с утверждением, что самая захватывающая игра – это игра та, где можно потерять или выиграть не деньги, а нечто неизмеримо большее. Сейчас он в этом убедился.

«Хотел по верхней планке? Получите: роспись, число… „Русская рулетка“ курит и рыдает».

Злость никуда не делась, а вместо угрюмости пришло подобие задора. Второй причиной, позволившей Ломцову без особого сопротивления принять случившееся, была опостылевшая рутина. Размеренное течение жизни, в котором каждый новый день мало чем отличался от предыдущего. Где не водилось ни подводных камней, ни штормов, ни других встрясок. То, что происходило с Захаром сейчас, называлось просто: «новые ощущения». Пусть в выпавшем Захару испытании было предостаточно странного и пугающего, он не собирался искать способ, как можно быстрее выйти из игры…

Ломцов включил ноутбук, набрал в поисковике «большая игра объекты слияние». Он понимал: скорее всего, это бесполезная трата времени… но попробовать-то можно?

Захар бросил свою затею спустя час блуждания по многочисленным ссылкам. Он несколько раз пробовал сформулировать запрос иначе, добавляя «эсэмэс, ампутация, предметы под кожей» и прочее. Гугл и другие поисковики ничего не знали про моментальную лотерею «Большая игра», ее особенности и последствия… Вакуум. Пшик. Большой и идеально круглый ноль информации.

– Ни хрена не «о’кей, Гугл», – не без разочарования проворчал Ломцов, закрывая браузер. – Сервер тебе в простату за такой незачет. Ладно, теперь еще кое-что…

Взял телефон, посмотрел время последнего сообщения от «БИ».

«21–48». Значит, первое слияние было около шести утра. Надо же, ведь только спустя четыре с лишним часа после этого почувствовал…

«Следующее через, – Захар посмотрел на „штурвал“, – два с копейками. Надо до „ХороШопа“ дойти, продуктами затариться. А то, может, потом из дома не выйти будет. Засадят в ладонь что-нибудь вроде зубной щетки, куда ее спрячешь… Или банковскую карточку в подбородок. Заодно и с Марией Иннокентьевной словечком перекинусь».

Домой он вернулся за сорок минут до второго «слияния». Разложил покупки по местам, с удивлением поймав себя на мысли, что начинает забывать про флешку. Есть и есть. Не мешает – и хорошо. Лучше съемный накопитель под кожей, чем больной зуб.

Недолгая беседа со сменщицей Людочки в «ХороШопе» прояснила историю не больше, чем поиск в Гугле. Мария Иннокентьевна попросту не помнила такой «моменталки» и в конце концов решила, что Ломцов ее разыгрывает.

За десять минут до слияния Захар закрыл все окна, проверил замки на дверях. Потом подпер ручку комнатной двери спинкой стула и сел по-турецки на диване, старательно прислушиваясь к наступившей тишине.

Тринадцать часов сорок четыре минуты. Пять минут до «слияния».

Ничего.

Две минуты…

Полный покой.

«В спячку впасть, что ли… – криво усмехнулся Ломцов, безуспешно стараясь унять нарастающий тремор и дышать ровнее, спокойнее. – Три дня продрыхнуть, а потом: „Здравствуй, красивая жизнь!“»

Тринадцать часов сорок восемь минут.

– Давай быстрее, сука, – процедил Захар, глухо, почти с мольбой. – Страшно ведь, ну…

Секундная стрелка на часах завершила очередной круг, а в следующее мгновение мир беззвучно захлебнулся в черной полынье беспамятства.

Очнулся Ломцов на том же месте и в той же позе: настенные часы показывали без десяти два. Он провел без сознания всего минуту. Голова была чистой, легкой, прошедшее беспамятство не оставило о себе никаких напоминаний.

Узнать, что же стало «объектом» в этот раз, оказалось легче легкого. Пальцам левой руки – указательному и безымянному – что-то мешало. Ломцов торопливо поднял кисть к глазам, вгляделся…

– А что, креативный фак получился… Где-то даже стебно.

Из среднего пальца, занимая почти всю ногтевую фалангу и часть следующей, торчала сувенирная монета, купленная Захаром в зоопарке года три назад. Солидный кругляш, размерами с юбилейный советский рубль, аккуратно выглядывал, поровну выпирая с обеих сторон.

Захар попробовал согнуть палец. Нижний сустав работал без проблем, а верхний забастовал напрочь. Что означало: монета сидит в кости. Боли, как и в прошлый раз, – не было. Хотя ощущение чужеродности казалось более весомым, оно по-прежнему оставалось вполне терпимым. Ломцов больше опасался, что «объекты» могут навредить току крови, нервной системе и прочему, но пока опасения оставались лишь опасениями.

– Дубль два, полет нормальный, – проворчал Ломцов. – Играем дальше.

Он позвонил руководству, наврал, что оступился и получил растяжение. Ничего серьезного, но за субботу-воскресенье оклемается вряд ли. Пара дней к выходным будут кстати: можно за счет отпуска. Иначе – больничный.

Руководство без колебания выбрало дни. Захар поблагодарил за понимание и завершил беседу.

Третье «слияние» наискось проткнуло левую ладонь шариковой авторучкой, оставив с тыльной стороны лишь верхушку синего колпачка.