Самая страшная книга 2019

– Знаешь, эта фраза с самого начала показалась мне не очень смешной. А сейчас она вызывает у меня труднопреодолимое желание послать тебя на хер, – ответил Андрей.

– Я звоню не для того, чтобы тебя развеселить. Я хочу помочь.

– Да что с тобой происходит?!

Андрей посмотрел на часы. Пешком было бы быстрее.

– Со мной? Лучше подумай о том, что происходит с тобой. Начни с вопроса «кто ты?». Что ты есть, Андрей, по сути? Где твое место в этом мире? Ты подобрался к ответу очень близко. И никогда, слышишь, никогда он не позволит тебе сделать последний шаг. Куры на птицефабрике должны иметь расплывчатое представление о мясокомбинате. Уничтожь все данные, и будешь жить дальше.

Андрей вспомнил последнее Витино письмо. Взаимосвязь между бредом сумасшедшего и темой исследования действительно четко прослеживалась.

– Целая философия. Ты понимаешь, что тебе следует обратиться к врачу?

Дима шумно проглотил слюну. Андрей ждал, что он сбросит вызов. Но ошибся.

– Это Бог. Бог приказывает тебе остановиться, Андрей. Он хочет, чтобы ты уничтожил все данные. Не знаю почему, но сам он это сделать не может.

Андрей свернул на объездную. Припаркованные по обе стороны автомобили сужали проезжую часть до ширины кузова. Управление одной рукой в таких условиях могло обернуться встречей с аварийным комиссаром.

– Я все понял, Дим. Иди поливать помидоры. За меня не переживай. Когда станет совсем туго, я вызову на помощь отряд джедаев. Будь здоров. Если что – звони.

13

День Андрей провел за компьютером. Сначала вбивал данные по гепатиту в программу корреляционно-регрессионного анализа, потом отписался Валере и изучал новые требования к оформлению годового отчета. Но все это время его мысли непрерывно витали вокруг результатов «научной самодеятельности».

Работа близилась к завершению, и от этого ему становилось немного не по себе. Он привык работать над проектом и не был готов его закончить. «Комплекс бесконечной работы», – так бы обрисовала его ощущения жена. Через месяц он получит цифры от Валеры. Они подтвердят предыдущие данные и лягут последним пазлом в общей картине. Все. Теорема доказана. Но что с нею делать дальше? Нести результаты в мир должен был Витя. Теперь его нет.

Они не поверят. Никто не поверит. Это настолько невероятно, что никто даже не попытается проверить результаты или повторить опыт. Вы хотите сказать, что она вертится? Это самая изумительная глупость, которую я когда-либо слышал. Да, отказ поверить в истину лучше пыток инквизиции, но это не решает проблемы.

Не поверят? Да тебе даже некому об этом сказать. Для твоего института это не профильный вопрос, а на заседания Академии наук тебя не приглашают. Черт. Да ты даже не можешь обсудить этот вопрос с Фисенко. Он гарантированно спросит, откуда взялись химикаты на проведение работ по вопросу, не имеющему ни малейшего отношения к тематическому плану исследований института.

И что остается? Написать статью и отправить ее в «Физиологию»? Разослать материалы по профильным институтам, отделам и кафедрам? Выступить с открытым обращением к жителям планеты Земля? М-да. Вместо обещанных Витей «Лексуса» и особняка, скорее всего, его ждут годы мытарств.

14

Когда Андрей вернулся с работы, Юля купалась, а Сережа в трусах ждал его на кухне.

– Ты почему не спишь? – спросил Андрей.

Часы на стене показывали без четверти одиннадцать.

– Пап, я хочу тебе что-то сказать.

Сережа переминался с ноги на ногу.

– Давай говори и иди ложись.

Андрей заглянул в холодильник. На верхней полке стояла кастрюля с макаронами, а где-то в дверке должен был лежать хвост сырокопченой колбасы.

– Ночью под окнами кто-то лазил, – сказал Сережа.

– В смысле?

– Кто-то топтался под окном и скреб стену. Какой-то человек. Я боюсь его.

Андрей забыл, зачем полез в холодильник, хлопнул дверкой и сел на табуретку напротив.

– И как он выглядел?

– Карлик в вязаной шапочке с бубончиком и с палкой в руке. Он что-то ковырял ею под ногами. Не знаю что, было темно. Я посмотрел и сразу отошел от окна. Боялся, что он меня увидит.

Кажется, кошмары мучают не одного тебя.

Андрей обнял сына за плечи и прижал к себе.

– Я думаю, это был сон. Знаешь, так бывает. Ты проснулся, умылся, что-то сделал, с кем-то поговорил, а потом вдруг оба-на – и ты просыпаешься.

– Это был не сон.

– Значит, тебе показалось. Если это случится еще раз, разбуди меня, и мы вместе посмотрим на этого карлика. Договорились?

Сережа кивнул.

– Ты уже говорил об этом маме?

Сережа отрицательно покрутил головой.

– И не надо. Ей своих страхов хватает. А пока иди ложись. И если вдруг что-то тебя снова напугает – буди меня.

15

Макароны Андрей разогревать не стал. Поел холодными и запил их чаем.

Фонарь лежал в нижнем ящике кухонного шкафа. Разряжен. Последний раз Андрей пользовался им в июле, когда отключали свет. Андрей воткнул его в розетку. Пятнадцать минут ожидания, прежде чем он начал мало-мальски светить, тянулись вечность.

На улице по-прежнему шел мелкий моросящий дождь. Мелкие капли часто мельтешили перед фонарем. Видно было не дальше чем на два шага перед собой.