Самая страшная книга 2020

Вадик поежился. Больше всего ему сейчас хотелось просто уехать домой, но давать заднюю означало бы показать себя жалким слабаком и рассердить Олега. А портить отношения с главбухом Вадик опасался. Чем-то подобным, похоже, руководствовался и Серега, безостановочно подергивающий себя за бороду. Олег шел чуть впереди, временами искоса поглядывая на них. Он тоже казался взволнованным. Но не испуганным или растерянным, а скорее возбужденным.

Эвтанайзеры стояли в ряд – девять некрашеных металлических бункеров. В глаза бросались огромные нарисованные на стенах красные цифры. Олег, Вадик и Серега подошли к бункеру с номером пять и остановились.

На несколько минут повисла давящая, зловещая тишина, нарушаемая лишь шумным дыханием Сереги. Вадик старался не шевелиться и не издавать ни звука. Только вздрогнул, когда из соседнего, четвертого, бункера вдруг донесся истошный писк и приглушенная матерная брань. Серега испуганно, по-бабьи охнул, а Олег наградил его испепеляющим презрительным взглядом.

Бункеры своей тыльной стороной упирались в могучую бетонную стену, высоте которой позавидовал бы сам Дональд Трамп. Стремясь как-то отвлечься и сбить напряжение, Вадик стал размышлять, что, возможно, каждый эвтанайзер оборудован собственным входом, через который из-за стены доставляют больное животное.

Протянулось еще несколько минут, и с тыльной стороны бункера что-то защелкало и заскрипело. Затем изнутри донеслись шаги, шуршание, потом снова щелканье и скрип, после чего маленькая лампочка на стене наконец вспыхнула зеленым.

Первым, по-хозяйски распахнув дверь, вошел Олег, за ним по пятам, тычась животом в спину, – Вадик, последним – робко озирающийся Серега. Посередине помещения стоял большой прямоугольный ящик-клетка, из которого доносилось слабое шуршание, в углу кучей были свалены грабли и лопаты.

– Олег, я жду объяснений, – Серега старался говорить спокойно и внушительно, словно школьный учитель с трудным подростком, но голос все равно задрожал. – Что за дополнительные опции? Почему нам не дали шприц с инъекцией? И для чего здесь этот садовый инвентарь?

Он махнул рукой в сторону грабель и лопат. Олег молча ухмыльнулся, подошел к ящику и дернул задвижку, открывая дверцу. Наружу на трясущихся полусогнутых ногах тяжело выбрался журавль. Маленькая красно-белая голова, подрагивая на тонкой черной шее, осторожно огляделась. Затем птица раскрыла длинный клюв, коротко крякнула и опасливо попятилась от Олега. А тот без раздумий и колебаний подхватил одну из валяющихся лопат, в два прыжка настиг журавля и с размаху ударил по спине.

Пронзительный крик эхом отразился от металлических стен. Ноги у птицы подкосились, крылья беспомощно забились в воздухе. Олег ударил еще раз. И еще. Безумно крича, журавль метался на полу, пытаясь подняться, а полотно лопаты обрушивалось на него снова и снова. Один из ударов пришелся по голове, заставляя умолкнуть. Бессильно распластавшись, птица только чуть подергивала крыльями. А Олег замахнулся лопатой, как топором, и одним страшным ударом рубанул журавля по шее. Кровоточащая голова отделилась от туловища, глаза птицы остекленели, клюв еще несколько секунд беззвучно шевелился, потом замер приоткрытым.

На несколько секунд воцарилась гробовая тишина, затем Олег с грохотом отбросил лопату в сторону, а совершенно ошарашенный, не в силах пошевелиться, Вадик с нарастающим стыдом ощутил, как в штанах набухает член. За спиной шумно вырвало Серегу.

– Вадим, вы о чем так задумались? – перед глазами выросло два черных круга очков а-ля Григорий Лепс.

– Нет, ни о чем, – Вадик часто заморгал. – Так, вспомнилось.

– А я вам еще раз говорю, – послышался из телефона голос правозащитника Ледяева. – Россия и ряд других государств уже посылали письма в Бурунди с требованием обязать «УльтраЗу» к усилению контроля за сотрудниками и ужесточению наказаний за случаи так называемых «дополнительных опций».

– Но никакого результата это не дало, – напомнила Лиля Ван.

– Ну Бурунди, к сожалению, извечно охвачена собственными внутренними проблемами и…

– И им не до нас с вами. Вот-вот. Отмечу для наших слушателей. Кто-то, возможно, этого даже не знает, но попасть в любой из «УльтраЗу», что в нашей стране, что в любой другой, можно только по загранпаспорту. Поскольку каждый из этих, с позволения сказать, зоопарков официально является территорией Бурунди. Эта африканская страна из года в год входит в десятку беднейших государств в мире, а потому любой думающий человек наверняка понимает, что Бурунди для корпорации «УльтраЗу» всего лишь ширма, за которой могут скрываться…

– Да-да-да. Жидомасоны, неофашисты, трансгендеры, тамплиеры, сайентологи и тэ дэ и тэ пэ. Ха-ха! Кого только не называли! Но любой думающий человек должен понимать, что все это пустая болтовня и спекуляции на острой теме.