Самая страшная книга 2024

Артишоки, брюссельская капуста, лобстеры, морские гребешки… Рыба, персики, кроличьи лапки… Яблоки и грибы, хлеб и оливки…

Он был грудой еды, величественным колоссом из пищи – которую нельзя было трогать, пока он сам не предложит. Пока не преподнесет свой дар – величайший дар, который может существовать под солнцем и луной: дар жизни. Которая идет рука об руку со смертью.

С его головы опадали гроздья рябины, а из-под ногтей выскальзывали ловкие угри. Утки и олени примостились в его волосах, и спелые колосья пшеницы кренились на его плечах.

– Кто вы?.. – прохрипел я, пытаясь вскочить со стула, но моя тень зацепилась рогами за потолочный плафон, и я так и застыл в скрюченном положении.

– Старые духи умерли, – сказал он. – Старых духов выселили с их земель – и они не смогли приспособиться к так быстро меняющемуся миру. Старые духи задохнулись в машинных выхлопах, запутались в электрических проводах, утонули в лужах мазута. Это не плохо, нет. Это всего лишь естественный ход колеса жизни.

Он торжественно встал. Плоды и рыбы падали с него к ногам.

– И теперь настал момент запустить его снова.

И голод снова омыл меня – но теперь это был очищающий голод, смывающий все наслоения, освобождающий мои разум и память. Или дарующий мне память новую?

Перед моими глазами встали леса далекого континента: скованные жестокой зимой, они застыли в смертоносном сне. Я шел по снежному насту, разводя руками хрупкие кроны, и мои рога переплетались с ветками.

И люди, завидев меня, разбегались, и вожди потрясали оружием, и падали на колени шаманы в попытках остановить меня.

Но не было им пощады и спасения – ибо то шел Я.

Великий, беспощадный, вечный, как сама зима, – и всеобъемлющий, как человеческое отчаяние.

И сквозь шум метели и скрип снега до меня донеслись их крики:

– Вендиго! Вендиго!

* * *

Хозяин смотрит на меня с неподдельной гордостью – как отец смотрит на свое дитя.

– Аппетит приходит во время еды, – говорит он. – Как долго я пытался тебя создать.

Я преклоняю колено.

– Иди, Вендиго.

И я иду.

И стейк «баттерфляй» вырезан из нежной мышцы верхней части тазобедренного отруба, стейк «флэт айрон» – из плеча, стейк «мачете» – с внутренней стороны ребер…

И ламбруско – прекрасное дополнение для плотных традиционных блюд, таких как тарелка мясных закусок, тальятелле с рагу, стинко, дзампоне, контекино…

И белое вино не подходит к грузинским блюдам с курицей или рыбой, потому что горячие грузинские блюда подают огненно-горячими, а холодное белое вино исчезает от контраста температур…

И кролик с грибным фрикасе и соусом из изюма и кедровых орехов…

И улитки с чесночным маслом…

И…

Максим Кабир Межгалактические наемники. Сага

Они появились из ниоткуда, как обычно. Пульсирующие шары, обросшие щупальцами. Щупальца извивались, словно жаждали потрогать звезды, среди которых плыли в невесомости эти отвратительные прислужники гросс-адмирала Гершака.

– У нас проблемы, – передал по внутренней связи первый пилот Вик. Двери за его спиной разъехались, впуская в рубку разношерстную команду наемников.

– Неужели закончились острые крылышки? – спросил штурман Кит «Красавчик» Кросс. Сандра Фрагеза хохотнула и хлопнула Кросса по плечу.

– Очень смешно! – Вик ткнул пальцем в занимающий всю стену экран.

– Снова они… – процедил капитан Самаритянин. Рикптос гневно фыркнул.

– Фоморы! – сказал профессор Исигуро. – Пожиратели планет собственной персоной!

На экране гигантские шары разевали пасти, и, хотя у них не было глаз, плыли точно к «Мельмоту Скитальцу».

– А не желают ли они сожрать вот это? – Кит «Красавчик» Кросс вынул из кобуры бластер, стилизованный под антикварный земной револьвер.

– Дельное предложение! – Сандра Фрагеза вскинула импульсный нейтрализатор. Рикптос стиснул кулаки и взревел так, что профессор Исигуро зажал ладонями уши.

– Пообедать не дали… – вздохнул Вик и дернул рычаг, активизируя пушки на крыльях корабля.

– Говори, босс! – сказала Сандра Фрагеза нетерпеливо.

– Что бы ни случилось… – изрек капитан Самаритянин, и Коля Поликарпов подхватил его коронную реплику:

– Космос на нашей стороне!

Коля закрыл пятый том саги о межгалактических наемниках и окинул обложку восхищенным взором. Художник превзошел самого себя. Команда «Мельмота Скитальца» во всеоружии встречала врага, фоморы лопались от прямых попаданий, а внизу, вписанный в окружность «Голодной луны», скалил железные зубы ненавистный гросс-адмирал Гершак.

– Крутизна, – сказал Коля.