Самая страшная книга 2024

– Артем не может гулять, – сказала она, старательно выговаривая каждое слово.

– Почему? – нахмурился мальчик.

– Потому что он болен. Тяжело болен и не ходит уже много лет.

Мальчик продолжал хмуриться какое-то время, потом вдруг улыбнулся и сказал:

– Я понял. Он что-то натворил, и вы его наказываете. Передайте, что я заходил, пожалуйста. Очень хочу быть его другом. Он жаловался, что ни с кем не дружит, а это плохо. У всех должны быть друзья.

Мальчик развернулся и вприпрыжку побежал к лестнице. Лиза стояла на пороге, ошарашенная. Звуки шагов мальчика стихли где-то внизу, и только после этого она закрыла входную дверь.

До восхода солнца Лиза ничего больше не делала. Никакой уборки. Дверь в детскую была плотно закрыта.

В конце концов, когда солнце окрасило заснеженные улицы в голубоватую морозную рябь, Лиза оделась и стала выносить мешки на мусорку. Это заняло почти час. Мешки как будто не кончались.

Забросив остатки в зеленый контейнер, Лиза увидела странного мальчика снова. Он стоял у первого подъезда, держа около себя надутую «ватрушку» синего цвета. Мальчик помахал рукой, и Лиза помахала в ответ, хотя и не поняла зачем.

Пока она шла, не оставляло ощущение, что мальчик продолжает стоять и смотреть ей в спину. Хотелось оглянуться. Уже у самого входа Лиза – непонятно для чего – сделала вид, что поправляет шапку, мотнула головой в сторону, ощупывая взглядом двор, но мальчика нигде не было видно. Он ушел. Или не было его вовсе.

В процессе уборки Лиза нашла конверт с деньгами. Его три недели назад привез бывший муж Игорь. В тот день он приехал, как всегда, без предупреждения. Завалился в квартиру, нагло и по-хозяйски. Пальто снимать не стал, зато с порога забубнил, как умел:

– Пахнет у тебя, Лизк, дерьмом, слышишь? Давно проветривала-то? Я сто раз говорил, превратишь квартиру в черт-те что. Окна-то чего не открываешь? Лень, Лизк, до добра не доведет. Жопу-то поднять надо и форточку хотя бы открыть…

Лиза знала, что перебить его невозможно, а потому старательно отгоняла этот бубнеж куда подальше, пытаясь сосредоточиться на других делах.

Игорь встал в дверях кухни: лицо раскраснелось, большой живот поднимался и опускался, снег налип на меховом вороте и шарфе. Одышка. Ожирение. Самодовольство. Кислая мина. Все еще что-то бубнил. Обвинительное в ее адрес. Лиза напомнила себе, что это она его выгнала, а не наоборот. Пока Игорь был на работе, собрала вещи в два чемодана и выставила их в коридор. Игорь, конечно, ворвался в квартиру и долго, обстоятельно, грубо доказывал, что она, женщина, не имеет права так поступать. Но в конце концов сдался, забрал чемоданы и уехал к маме. Лиза знала, что за Игоревым гонором ничего не стоит. Он был мягок и слаб, брал только тем, что методично выедал, как говорится, мозги. В этом ему не было равных, и Лиза долгие годы не могла сопротивляться.

– Лизк, есть кофе? – Игорь стащил с шеи шарф. Снег посыпался на пол и быстро растаял.

– Дома у себя попьешь, – вяло огрызнулась она.

Артем сидел в кресле за столом. С уголка его губы стекала манная каша и капала на слюнявчик. Артем смотрел на отца, не двигая головой, будто бы исподлобья. Узнал или нет – непонятно. Он уже давно не произносил никаких звуков, а только шевелил скрюченными пальцами. Сейчас пальцы оставались неподвижными.

Игорь же, наоборот, говорил много. Он сел на табурет.

– Лизк, ну снова заводишься. Я тебе чего сделал? Я правду все время старался говорить, никогда не врал. Или тебе нужно было, чтобы врал? А какой в этом толк? Знаешь, что делает человека успешным? Критика! Если все время хвалить, он не будет развиваться, а если указывать на ошибки, там, мелкие недочеты, он будет стараться делать лучше. Вот я тебе сказал, что у тебя запашок этот мерзкий стоит, как будто дерьмишко не вытерла, ты ведь уберешься, да? И станет лучше.

– Пока тебя не было, дерьмишком не пахло, – отозвалась Лиза. Она редко позволяла себе такое, не опускалась до уровня Игоря.

Он замолчал на мгновение. На лице проступили белые пятна.

– Дура ты, – сказал, стирая пот со щек кончиком шарфа. – Я как лучше хочу. И хотел всегда. Я ведь не ушел, когда Артему диагноз поставили… помогал, как мог. А ты рушишь.

Эти его фразочки, сказанные глубоким и искренним тоном, ужасно Лизу злили. Из-за парадоксальности ситуации. Да, Игорь помогал, не отказывался. Терпеливо возил Артема на процедуры, ухаживал, подмывал, кормил, выводил гулять, поднимался среди ночи, чтобы успокоить. Много чего делал. Но только после каждого действия не уставал высказать Лизе свое ценное мнение.

Он говорил: «Давай сиделку наймем. Это рационально. Зачем я вскакиваю каждую ночь и не высыпаюсь? Пусть старушка какая-нибудь сидит в детской, сторожит».

И еще говорил: «Раньше было лучше, да, Лизк? Аборт чего не сделала?»

И еще говорил: «Знаешь, вот так жизнь и проходит, за лекарствами, тазиками с водой, уборками этими вашими».

Выедал мозги, в общем.

– Чего ты вообще пришел? – спросила Лиза.