Саманта

—Я тоже боялась, когда приехала сюда в первый раз. Пока я не покалечилась, я очень много каталась верхом, но когда впервые приехала сюда, тоже боялась лошадей. Ты тоже их боишься?

Он решительно затряс головой.

—А чего ты боишься?

Мальчик открыл второй глаз и в ужасе уставился на Саманту.

—Ну скажи.

Наконец раздался тихий, сдавленный шепот:

—Тебя.

Сэм была потрясена. Она подняла глаза на Джефа, социального работника и свою секретаршу, взглядом умоляя их отойти подальше. Они медленно отступили в глубь комнаты.

—Но почему ты меня боишься, Тимми? — продолжала Саманта. —Я не сделаю тебе ничего плохого. Ты же видишь, я, как и ты, сижу в инвалидном кресле.

Какое‑то время он молча смотрел на нее, потом кивнул.

—А почему ты в кресле?

—Я попала в аварию. — Сэм теперь не рассказывала о том, что упала с лошади. Это не соответствовало ее замыслам, ведь она пыталась приучить детей к верховой езде. — Но я чувствую себя уже гораздо лучше и очень многое могу делать самостоятельно.

—Я тоже. Я умею сам себе готовить.

«Неужели ему приходится самому готовить обед? — изумилась Сэм. — Кто же все‑таки этот мальчик и почему он так зверски избит?»

—- А что ты любишь готовить?

—Спагетти. Ну их еще продают в консервных банках.

—У нас здесь тоже есть спагетти.

Мальчик грустно кивнул.

—Я знаю. В тюрьме всегда дают спагетти.

Сердце Саманты дрогнуло, она потянулась к ребенку и взяла его за руку. Но на этот раз он не стал прятаться, хотя второй рукой по–прежнему судорожно сжимал старого, грязного мишку.

—По–твоему, здесь у нас как в тюрьме?

Мальчик кивнул.

—Ну что ты. Здесь у нас летний лагерь для ребят. Ты когда- нибудь ездил в лагерь?

Он покачал головой, и Саманта подумала, что он выглядит не

свои шесть лет, а года на четыре. Она уже знала, что, когда ему был всего годик, он перенес полиомиелит, пагубно отразившийся на развитии его ног и таза.

—Моя мама сидит в тюрьме, — внезапно произнес мальчик.

—Мне грустно это слышать.

Он снова кивнул.

—Ее посадили на три месяца.

—И поэтому ты здесь?

А где же отец… или бабушка? Кто‑нибудь, кому дорог этот Ребенок? Впервые Саманта так расстроилась, принимая пациента. Она была готова три шкуры спустить с родственников мальчика за то, что они с ним сделали.

—Ты будешь с нами, пока она не вернется домой?

—Наверное.

—Ты хочешь научиться ездить на лошадях?

—Наверное.

—Я могу тебя научить. Я люблю лошадей. Тут у нас есть прекрасные лошади. Ты можешь выбрать ту, что тебе понравится.