Самарская область

подверглась нерешительная, колеблющаяся позиция эсеровского руководства крестьянского

Совета, занятая им в ходе борьбы за реализацию решений II губернского съезда по земельному

вопросу.

На съезде было утверждено соглашение Совета крестьянских депутатов с комитетом партии

эсеров о выдвижении общего списка в Учредительное собрание.

Осенью 1917 года массы ходом событий были подведены к альтернативному выбору: либо

диктатура пролетариата, либо диктатура военных. Угрожающе нарастала и другая перспектива:

русский анархический бунт, «бессмысленный и беспощадный».

Вопрос о переходе власти к Советам стал предметом острых дискуссий уже в начале

октября. 13 октября рабочая секция Совета потребовала немедленного перехода власти к

Советам, «становящимся центрами нарастающей крестьянско-пролетарской революции». В

двадцатых числах октября он стал обсуждаться не только на заседаниях партийных комитетов,

исполкомов Советов, фабзавкомов и профсоюзов, но и на массовых митингах. Если большевики

имели большинство в Совете рабочих и солдатских депутатов, в фабзавкомах и солдатских

полковых комитетах, то иная ситуация была в губернском Совете крестьянских депутатов,

продолжавшем выступать в поддержку Временного правительства и существенно влиявшим на

ситуацию в городе. Гарнизонный Совет крестьянских депутатов по вопросу о власти колебался. Вот

почему решение вопроса о переходе власти в руки Советов не могло произойти сразу же 25

октября. Бурная дискуссия по вопросу о текущем моменте вспыхнула на заседании исполкома

Совета рабочих и солдатских депутатов, которое открылось в 2 часа дня 25 октября в Белом доме

(ныне здание Академии культуры и искусств). На заседании председательствовал В. В. Куйбышев.

Он огласил телеграммы о событиях в Петрограде и предложил направить на телеграфы

комиссаров. Но это предложение встретило противодействие со стороны лидера самарских

меньшевиков А. И. Кабцана. В связи с тем, что на заседание не были приглашены члены

исполкома Самарского губернского Совета крестьянских депутатов, его председатель И. Д.

Панюжев в знак протеста покинул собрание. Участники заседания приняли предложение

меньшевика В. П. Преображенского отложить обсуждение до 8 часов вечера, с тем, чтобы к этому

времени представить мнение всех партийных фракций, входящих в Советы.

Вечером в Белом доме состоялось экстренное заседание исполкомов Советов, на нем вновь

председательствовал В. В. Куйбышев. В президиуме находились меньшевик А. И. Кабцан и эсер И.

А. Одайкин. Бурная дискуссия о текущем моменте затянулась до пяти часов утра. Представители

губернского и гарнизонного Советов крестьянских депутатов, группы «Единство», эсеры и

меньшевики высказались против перехода власти к Советам. Более того, учитывая сложность

момента, губернский Совет крестьянских депутатов вновь заявил о своей поддержке Временного

правительства и выступил за немедленный созыв губернского всесословного съезда, который и

должен был решить вопрос о власти. Были прения по вопросу о допущении гласных Городской

Думы на заседание. Эсеры высказывались за приглашение Думы, интернационалисты – за

допущение только гласных – интернационалистов, большевики – против допущения Думы.

Большинством решено Думу не допускать. Тем самым она отстранялась не только от власти, но и

от участия в решении этого вопроса.

26 октября большевики, опираясь на поддержку меньшевиков-интернационалистов и эсеров-

максималистов, внесли предложение о немедленном переходе всей полноты власти к Советам и

признании Временного правительства низложенным. Эта резолюция не прошла, за нее было

подано всего лишь 79 голосов. Эсеры и меньшевики-оборонцы, крестьянские депутаты (109

человек) отказались участвовать в голосовании. Большевики настаивали на том, чтобы провести

еще одно объединенное заседание Советов.

В этот же день в городской Управе состоялось совещание (без большевистской фракции),

обсуждавшее вопрос о мерах по охране города. Кадеты требовали, чтобы городские объекты

охранялись силами, подчиненными «Новой

Думе» и предлагали войти в Демократическое совещание. По этому вопросу начались

прения. Были предложения оставить охранные функции у Советов, в которых Дума должна иметь

пропорциональное представительство. Максималист Ф. Я. Рабинович заявил, что власть должна

быть сосредоточена в более сильных руках, чем думские; недоверие к штабу охраны и Красной

гвардии необоснованно. Дума была серьезно обеспокоена событиями. После прений решили

войти в демократическое совещание, а городской Управе и председателю Думы поручено

выяснить вопрос об охране города в Советах.

Так как по вопросу о власти большевики оказались в меньшинстве, ими были избрана другая