Самба

Увидев, что лекарство ещё не готово, Джинни поставила на лабораторный стол коробку, в которую собиралась складывать флаконы, и замерла, остановившимся взглядом глядя на порхавшее над этикетками перо. Снейп снова удивился произошедшей в ней перемене. Ему захотелось как следует встряхнуть Джинни, чтобы она скинула с себя эту подавленность и апатию, которая ей так не шла. Но он понимал, что это не поможет. А что в таких случаях помогает — он не знал: раньше у него как‑то не возникало необходимости утешать расстроенных девушек…

Чтобы хоть чем‑то разбавить повисшее в лаборатории тяжелое молчание, он сказал первое, что пришло ему в голову:

— Мисс Уизли, вам придется немного подождать, пока перо закончит свою работу. Хотите чаю?

Джинни удивленно подняла глаза.

— Чаю?.. — недоуменно переспросила она, и вдруг улыбнулась: — Я помню те смеси, которые вы мне подарили в конце августа… Мне они очень понравились, а я, кажется, так и не поблагодарила вас.

Снейп кивнул в знак того, что её благодарность принята, и подумал, что, пожалуй, ему удалось несколько отвлечь Джинни от её горестных раздумий.

— Кое‑что из тех смесей у меня ещё осталось. Думаю, я смогу подобрать для вас что‑нибудь подходящее.

Он выбрал смесь с удачно позаимствованным из теплиц Спраут колдовским тимьяном, решив, что мисс Уизли как раз не помешает немного поднять настроение. После некоторого размышления профессор отверг имевшиеся в его распоряжении вместительные, но разномастные кружки как не соответствующие случаю и трансфигурировал две пары пробирок в очень приличные чайные чашки с блюдцами, а старый котел — в большой фарфоровый чайник.

Джинни внимательно следила за его действиями, пока он накрывал на стол, грел воду и заваривал чай, и Снейп чувствовал себя довольно неловко под её пристальным взглядом. Однако отступать было поздно, и профессор пошел до конца, достав из своих запасов коробку дорогих шоколадных конфет, присланную ему в знак уважения и признательности родителями одного из выпускников–слизеринцев. Правда, когда коробку открыли, конфеты принялись голосить какой‑то торжественный гимн, вразнобой подпрыгивая в коробке в такт пению, но профессор быстро успокоил их при помощи Finite Incantatem.

Поющий шоколад заставил мисс Уизли ещё раз улыбнуться, а когда по комнате разлился аромат тимьяна, земляники и мелиссы, она довольно прикрыла глаза и втянула носом воздух.

— У вас хорошо получается подбирать эти смеси, — немного печально сказала она, глядя, как Снейп разливает чай по чашкам. — Вы как будто законсервировали лето, а теперь сняли чары, и оно снова оказалось здесь.

Настроение Джинни определенно улучшилось, и профессору хотелось закрепить полученный эффект. К сожалению, он не был приспособлен для легкомысленных разговоров, которые, по его мнению, могли развлечь молодую девушку. Да и большая часть тех воспоминаний и историй, которые хранила его память, не слишком подходили для непринужденной беседы. Не то чтобы в жизни Снейпа никогда не случалось ничего хорошего — нет, были и удачные эксперименты, и способные ученики; были хорошие книги, которые зачастую успешно заменяли ему собеседников; были и интересные встречи, запомнившиеся надолго… Но этих спокойных, мирных часов, приносивших ему настоящую радость, за годы войны накопилось не так уж много, а главное — Снейп был убежден, что ни одна из его историй просто не сможет заинтересовать его неожиданную собеседницу.

Пока он раздумывал над темой для разговора, Джинни вдруг сказала:

— Доктор Пампкин — тот, который вас лечил — не верил, что вы сможете снова заниматься зельями. А у вас всё так ловко выходит… как будто с вашими руками ничего и не случалось.

Снейп с подозрением взглянул на неё.

— Даже так? А вы меня уверяли, что я обязательно поправлюсь, стоит мне только захотеть. Выходит, всё было не так просто?

— Ну, я действительно верила в то, что говорила, — пожала плечами Джинни, отправляя в рот очередную шоколадку. — В конечном итоге ведь оказалась права я, а не он…

Так, совершенно неожиданно для Снейпа, Джинни снова вошла в его жизнь. Она стала время от времени заходить к нему по вечерам, и он привык всё время держать у себя запас шоколада и даже приобрел в Косой аллее небольшой чайный сервиз, чтобы каждый раз не утруждать себя трансфигурацией пробирок: чары длительного действия у него получались не очень хорошо, и к следующему визиту мисс Уизли пробирки успевали приобрести свой первоначальный вид.

Как оказалось в дальнейшем, поиск тем для разговора с Джинни вовсе не представлял особой проблемы. Общаться с ней оказалось очень легко, и профессор быстро перестал испытывать неловкость от её присутствия на своей, обычно закрытой для посторонних, территории. Кроме того, в силу своей профессии Джинни живо интересовалась лекарственными зельями, и Снейп старался максимально подробно отвечать на её вопросы.