Самец причесанный

За щитами ничего не происходило. Неужели сармы обнаружили у Игрра оружие, и хитрость раскрыта? Если меч нашли, Игрру ничего не грозит: скажет, что взял для защиты. А вот если успел напасть… Но тогда я услышала бы крики. Я напрягла слух. Из-за щитов доносился говор, но разобрать его не получалось — далеко. О чем Игрр беседует с вождями? Договаривается? Объясняет им, что они «не правы»? С ними бесполезно…

Клич «бар-ра!» заставил меня подпрыгнуть. Началось! Я приникла к щели. Дать сигнал? Или рано? Спешить нельзя, но и опоздать страшно.

— Муштарим! Муштарим! — завопили сармы, и я поняла: пора! Метнувшись к буцине, я выдула призывный клич и, не медля, вернулась. В углу у сарм творилось что-то непонятное. Толпа колебалась и подавалась к воротам. Глянув вниз, я заметила, как лучницы Дандаки, вскочив на повозки, пускают стрелу за стрелой, и почти каждая попадает в цель. Не удивительно: до противника пару десятков шагов. Сармы, опомнившись, принялись отвечать, и сначала одна, а затем другая лучница сотницы свалились с повозки. Осталась последняя — самая ловкая и упорная. В этот момент у входа в тупик раздался вой. Я повернула голову. Сармы Амаги, спешившись, перегородили выход щитами и выставили копья. Стрелки на лошадях стали метать стрелы поверх их голов. Такую тактику подсказал Игрр. Мы с Дандаки только плечами пожали. В Паксе сармы устраивают карусель, метая в противника стрелы, а у рома лучники выходят вперед. Цель — расстроить порядки врага. Но чтоб пехота прикрывала стрелков…

Я глянула в угол. Круг сарм распался, из него вырвался Игрр. Прикрывшись щитом, он ринулся к воротам. Бежал, перепрыгивая через тела, и, наверное, быстро, но мне казалось, что он едва движется. От поредевшей толпы сарм отделились три с луками. Одна немедленно получила стрелу в глаз от последней из лучниц Дандаки, но две другие убили обидчицу. После чего принялись целить в Игрра. В лучниц полетели стрелы Амаги. Звезда Степи разобралась в происходящем. Лучницы спрятались за щиты, но от намерений убить Игрра не отказались. Я сжала кулаки: беги, Игрр, беги! Скорей!

…Стрела ударила мужа в лорику и отскочила — ромский доспех так просто не пробить. Вторая лучница, поняв это, опустила прицел. Бегущего можно обезножить, а добить потом.

— Игрр, быстрей! — крикнула я, но меня не услышали. В тупике звенело оружие и вопили десятки глоток.

…Стрела ударила Игрра в бедро, он упал на колено, в это время вторая прошла над его головой. Выстрелить вновь сармы не успели. Прилетевшие от Амаги стрелы заставили их юркнуть за щиты. Ворота открылись, и Игрра втащили внутрь. Он жив! Я ощутила, как окружавший меня мир вздрогнул и стал расплываться.

В чувство меня привел шум на лестнице. В люке показалась голова Игрра, и скоро он оказался рядом.

— Умница!

Он обнял меня и тут же склонился к щели. Я последовала его примеру. Мы побеждали. Тактика Игрра сработала. Конных в тупике было мало — слишком тесно, лошадей отвели на соседнюю улицу. По замыслу Игрра, Амага убивала коноводов, захватывала табун, после чего, перекрыв тупик, начинала бой с отстрела находящихся здесь лошадей. Амага согласилась скрепя сердце. Для кочевницы конь — самое ценное имущество. Однако Игрр настоял, а мы с Дандаки поддержали. Это жестоко, но правильно. В пешем строю сармы не воины. Так и вышло. Потеряв коней, сармы растерялись и не смогли прорваться. Попытались, но их истыканные стрелами тела валялись у выхода из тупика. Уцелевшие сбились в кучу и закрылись щитами. Лучницы Амаги их более не убивали. Время от времени пускали стрелы, отбивая желание сражаться.

В тупик выскочила Дандаки с воинами. Они окружили уцелевших сарм. Амага повторила маневр сотницы. Ее котята, вопя и потрясая копьями, подлетели и встали рядом. Дандаки взмахнула копьем, призывая к тишине.

— Слушай меня! — обратилась к окруженным. — Ваши вожди мертвы. Вы свободны от клятвы им. Если хотите уйти, я не стану мешать, но ваши кони и оружие останутся нам. Тех, кто не захочет, могу взять к себе. Мне нужны храбрые воины. Подумайте! За то, что не уберегли вождей, вам сломают спины.

— Правда возьмешь? — выкрикнули из толпы.

Дандаки полоснула мечом по пальцу и провела им по щекам.

— Клянусь Великой Матерью!

На землю упал щит, затем другой. Одна за другой сармы выходили вперед. Они снимали пояса с оружием, стаскивали доспехи и шлемы и, повинуясь знаку Дандаки, шли к воротам.

— Дальше неинтересно! — сказал Игрр. — Будет присяга и дележ слонов. Пошли вниз! Нога болит. Надо вытащить стрелу и перевязать, пока мне раненых не нанесли…