Сами мы не местные... Часть 2

Меня довольно сильно напрягало то, что Мар так и до сих пор не пришел в себя, хотя по уверениям отца должен же был до вечера уже выйти из лечебного транса. Правда, Рейв объяснил, что, скорее всего, вступила в силу регенерация и парень не очнется, пока полностью не восстановится. Если судить по виду, то Мар уже был в порядке, но фиг его знает, что ему умудрился отбить братец, поэтому просто прилег рядом, прижавшись, авось моя энергия тоже чем-то поможет. Кстати, волосы у него на голове, там где были выдраны, уже довольно сильно отросли, теперь топорщась ежиком, надеюсь — это хороший признак выздоровления.

Сзади скрипнула кровать и со спины ко мне прижался Миха, я уже было хотел возмутиться. Мог же, как раньше, хоть дождаться того, чтобы я 'заснул'? Тут же подумал, что тогда придется разговаривать с ним, а я еще был не готов прояснять наши странные отношения, поэтому просто сделал вид, что всё нормально. И вовсе меня не напрягает то твердое, что сейчас упирается в мой зад, явственно демонстрируя неравнодушие ко мне! Самое гадкое, что мой ванька-встанька немедля продемонстрировал солидарность и встал. Твою ж мать! Теперь главное, чтобы вампир не вздумал в этот момент прийти в себя, боюсь тогда мои объяснения могут затянуться надолго.

Заснуть долго не получалось, а еще раздражал какой-то еле слышный звон за стеной, где находилась спальня, оккупированная джинном. Еще минут десять полежав, я не выдержал и отправился прекращать это безобразие. В конце концов — порядочные морфы спать собрались! Нефиг им по издерганным нервам звенеть!

Без стука ввалившись в комнату, я застыл на пороге, с раззявленным ртом наблюдая открывшуюся картину. Оказалось, что ифрит в спальне был не один… Расслабленно вытянувшись на кровати, он дирижировал…

По кругу, в центре комнаты, вихляя бедрами, прохаживался какой-то полупрозрачный мужик, одетый в почти ничего не закрывающие алые шаровары и коротенькую жилетку, расписанную золочеными нитями. А звон, как выяснилось, раздавался из-за висевших на его поясе гроздями кристалликов, которые перестукивались при каждом его движении. Заметив меня, мужик притормозил, на что тут же раздалась грозная команда со стороны дирижера.

— Моя сказай — не так! Моя ухи не слышать правильный звяк-звяк! — при этом ифрит взмахнул плеткой в руке, а мужик испуганно зажмурился, начав снова наворачивать круги.

— Эм… А что тут… — слова застряли в горле, как только сообразил, кого именно мне напоминает жертва дрессировки джинна.

Из заторможенности меня вывел голос Мара откуда-то сзади.

— Витус?

— Неть! Теперь его звай Тус! — тут же отреагировал ифрит, сладенько улыбнувшись при виде того, как еле заметно поморщился после его слов мужчина.

Пока я радостно пялился на наконец-то пришедшего в себя вампира, а тот удивленно оглядывал с ног до головы братца, джинн, не забывая дирижировать, начал объяснять:

— Моя статус не позволяй ходий без своя силь! Моя долго терпель. Сейчас моя ходий при народ, и моя было стыдиться. Теперь у моя есть снова силь. Старая умерла, пока моя сидей в ноже, — грустно шмыгнув носом, закончил ифрит. Затем подумав, он насмешливо взглянул на Мара и уточнил: — Родственник не будет возражай?

Витус притормозил, и жалобно взглянул на Мара. Вот же сволочь, неужели совести хватает после всего еще и о чем-то просить? Хотя кому-кому, а уж мне не нужно рассказывать, как джинн умеет морально издеваться, братцу вампира теперь не позавидуешь.

Мар только согласно кивнул на вопрос джинна и уточнил:

— Это навсегда?

— Моя уже запретий Тусу подходить к деревянный. Тус хороший силь и будет дооолго жить с ифрит.

Сначала не сообразил причем тут упоминание о деревянном, только уже входя назад в нашу спальню вспомнил, что силям хватает удара палки, чтоб развоплотиться.

Мар так и остался в комнате джинна наблюдать за дрессировкой, не смотря на все мои уговоры. Даже аргументы про то, что Тус у ифрита надолго и завтра парень вполне сможет в свое удовольствие налюбоваться на бывшего братца, не прокатили. Растормошив задремавшего Миху, поведал ему об увиденном, тот только хмыкнул, прижав меня покрепче и сладко засопел в мою макушку. Вот же соня.

Миха

Кому бы сказать — не поверят, какая злость меня взяла, когда змеерыл умудрился помешать самому охренительному поцелую из всех, которые помню. Я был просто готов убить нага в этот момент. Хотя, если признаться, поцелуев тех до этого момента было — 'кот наплакал'. Ну не любитель я обмениваться слюнями, не мое это. Нахрен, чтобы кто-то лез своим скользким языком в мой рот, к тому же для чужих ротиков итак находилась работа поинтересней. А вот оно как вышло, оказывается, нужно было правильно выбирать с кем… С Яром я готов был целоваться хоть сутками напролет.