Самир

Он вздохнул, снова закрыл глаза.

— Импровизируй.

— Ладно… Я вчера ездила к маме. Представляешь, в деревне уже снег по колено. Пришлось браться за лопату, чтобы пройти к дому, — с опаской взглянула на Самира, но тот оставался в прежней позе, с закинутыми на бортики ванны руками и откинутой на подушку головой. — Дом уже обветшал, и я наняла местных мужиков, чтобы поправили крышу. Вот, думаю, ещё через неделю съездить. Мама очень хочет, чтобы я с ней встретила новый год, а я сказала, что работаю… А вообще знаешь, мне так одиноко бывает… Только мамочка меня понимает. Она всегда внимательно выслушает, потом обнимет, погладит по голове, как в детстве, и становится легче, — на глаза навернулись слёзы, и я смахнула их рукой. Плач Ярославны здесь не заказывали и вряд ли оценят. Любовница всегда должна быть весёлой и радостной. И плевать, что у неё там внутри.

Подняла взгляд на Самира и обмерла. Он внимательно изучал меня. Молча.

— Прости, меня не туда понесло…

— Если хочешь, можешь забрать свою маму сюда. Будем встречаться в гостинице, это не проблема.

— Нет, что ты. Она ни за что не поедет. Говорит: я отсюда ни ногой. Здесь родилась, здесь всю свою жизнь прожила, здесь и останусь. Да и я знаю, что ей там лучше.

Самир приподнялся и, взяв меня за руку, потянул к себе.

— Иди ко мне, — усадил в воду прямо в халате, прижал к груди. — Расскажи мне ещё что-нибудь.

***

Со стоном повернулась на бок и вскрикнула от боли в рёбрах. Возникло ощущение, будто накануне я попала под каток. Во рту и горле всё пересохло, желудок скручивало рвотными спазмами, и ощущался привкус алкоголя. Что со мной произошло? Почему я ничего не помнила?

Я же никогда не пила больше одного бокала вина или шампанского.

— Самир? — огляделась вокруг, но мужа в комнате не оказалось.

На столике стоял поднос с завтраком, и от вида еды меня снова замутило. Вскочив с кровати, бросилась в ванную и, упав на колени перед унитазом, закашлялась. Рвать было нечем, и из меня выливалась лишь мерзкая горечь, внутри всё жгло и скручивало, кружилась голова. Так плохо я себя не чувствовала никогда.

Кое-как доползла до столика с завтраком, схватила бутылку минералки и осушила её за два захода. Немного отдышавшись, решила найти Самира, но дверь почему-то не поддалась и я принялась дёргать за ручку.

— Да что ж такое?

В коридоре послышались шаги, и я постучала.

— Самир? Это ты? У меня тут, кажется, дверь заклинило…

Шаги прекратились.

— Вам запрещено покидать комнату. Приказ Самира Камаловича, — известил незнакомый мужской голос, и я отскочила от двери.

— Кто вы?

Но ответ я не получила, и незнакомец не спеша ушёл.

Огляделась по сторонам в поисках телефона или хотя бы записки от мужа, но ничего не нашла. Успокаивало одно — я дома. А значит, скоро придёт Самир и всё объяснит. А ещё, хотелось верить, что это какая-то глупая шутка. Только вот не похоже всё это на моего мужа. Совсем не похоже.

Что же произошло вчера?

Присела на кровать, сдавила пальцами виски, пытаясь вспомнить события прошедшего дня, и застонала, когда резким потоком хлынули воспоминания.

Вот мы с Машей ходим по магазинам, вот едим китайский рис на фудкорте, а вот мы уже в закрытом, душном помещении, и я сижу на руках у какого-то мерзкого мужика… И чёрный провал.

— О, нет… Нет, нет! Не может быть! — вскакиваю на ноги и, пошатнувшись, падаю на пол. Желудок скручивает от очередного приступа тошноты, но это ничто, по сравнению с тем, что происходило в моей голове. Страшные догадки пронзают разум, и я с ужасом представляю, чем закончился вчерашний день.

ГЛАВА 16

— Я же не могла так накосячить? Не могла ведь? Я же не шлюха. Не дрянь. Я не могла предать своего Самира, — всё твердила, глядя в зеркало, но отражение будто насмехалось надо мной. Глаза этой незнакомой девушки говорили об обратном, и я от ужаса вцепилась в свои волосы.

Когда ничего не помнишь о предстоящем дне, но точно знаешь, что вытворила что-то гадкое, — это страшно. Чувство горечи не проходило, оно усиливалось с каждым моим вздохом, и в итоге, вместо того, чтобы успокоиться, ты накручиваешь себя ещё сильнее. Именно это и случилось со мной. Я впала в панику и истерию. Понемногу страх парализовал все клетки, и, когда принесли ужин, я уже не могла пошевелиться.

Кутаясь в одеяло, я взглянула на нового охранника, что вошёл в комнату боком, изо всех сил отворачивая от меня своё лицо. При этом он занёс поднос с едой и поставил его на стол так аккуратно, что даже чашка с чаем, заполненная до краёв, не вздрогнула.

— Вы не слышали, я стучала? Почему меня держат здесь взаперти? И где мой муж? — голос срывался, и я, наверное, походила на истеричку. Но мне так нужно было увидеть Самира и понять, что всё не настолько страшно, что я готова была валяться в ногах у этого охранника. Хотя… Скорее всего, придётся валяться в ногах у мужа. Чтобы он не придушил меня после всего…