Само совершенство. Том 1

— Он кажется воплощением одной из жутких фантазий Стивена Кинга. Ему бы это, наверное, понравилось. Интересно, что за детство было у тебя? Глядя на твоего снеговика, тебе трудно позавидовать.

— Ты абсолютно права, — охотно согласился Зак с ее последним утверждением и покрепче прижал к себе.

Он испытывал совершенно незнакомое ему прежде чувство — и в постели, и вне ее ему все время не хватало Джулии. Хотелось познавать ее еще и еще. Казалось, что она создана специально для него. В постели она была одновременно и соблазнительницей, и ангелом, и куртизанкой. Она сводила его с ума каждым своим движением, каждым взглядом, каждым звуком нежных губ. Вне постели она была забавной, веселой, обаятельной, остроумной и на редкость образованной. Она могла разозлить его каким-то неосторожным словом и тотчас же обезоружить улыбкой. Она была совершенно неискушенной, чуждой всякого притворства, и в то же время переполненной таким жизнелюбием, что Зак иногда чувствовал себя просто загипнотизированным. Он похитил ее, угрожал ей, а в отместку за все это она спасла ему жизнь. Предполагалось, что он хитрый, безжалостный убийца, и в то же время у Джулии хватило душевных сил и мужества сбежать прямо у него из-под носа. Потом же, поверив ему, она не только приняла его сторону, но и отдалась ему с такой самозабвенностью и трогательной нежностью, что у него до сих пор сжималось сердце, стоило ему вспомнить об этом. Он преклонялся перед ее мужеством, добротой и душевной щедростью.

Он был на девять лет старше и в тысячу раз суровее, но все-таки в Джулии было что-то такое, что смягчало его, и смягчался он с удовольствием. И то, и другое казалось настолько непривычным и необычным для Зака, что он окончательно запутался в себе. За всю свою жизнь он наслушался от женщин достаточно «комплиментов». В чем только его не обвиняли — ив холодности, и в неприступности, и в безжалостности, и в безразличии. Некоторые сравнивали его с машиной, а одна даже провела более конкретную аналогию. Она сказала, что он включается перед тем, как заниматься любовью, а потом выключается для всего, кроме своей работы. Во время одной из их многочисленных ссор Рейчел заявила, что он может очаровать даже змею, но это только потому, что он такой же хладнокровный.

С другой стороны, за всю свою сознательную жизнь он не встречал ни одной женщины, включая и Рейчел, которую бы не интересовала в первую очередь ее собственная карьера и то, что он может для этой карьеры сделать. А если к этому всему добавить многочисленных лжецов и подхалимов, которые встречались на его пути с момента переезда в Голливуд, то стоило ли удивляться, что он стал циничным, разочарованным и черствым. Нет, подумал Зак, не надо кривить душой перед самим собой. Ведь это не правда. А правда заключалась в том, что уже в восемнадцать лет он был достаточно черствым и равнодушным, чтобы суметь повернуться спиной не только к собственному прошлому и семье, но даже к своему имени. Он смог навсегда изгнать это из своей памяти, и вот уже семнадцать лет не только не обсуждать ни с кем, но даже и в одиночестве не позволять себе оглянуться назад. Он никого и никогда не пускал в свое прошлое — ни отдел рекламы на студии, заставив их полностью «изобретать» ему фальшивую биографию, ни любовниц, ни жену. Его настоящее имя, бывшая семья и все, связанное с ними, осталось безвозвратно похороненным в прошлом семнадцатилетней давности.

— Зак?

Его имя в устах Джулии казалось каким-то необычным и звучало как-то по-особенному.

— Да?

— А ведь я почти ничего не знаю о тебе, несмотря на то, что мы… ээ… что мы были… — Джулия осеклась, побоявшись употребить слово «любовники».

Зак почувствовал ее замешательство и улыбнулся, подумав, что она, наверное, подыскивает какое-то особенно меткое и подходящее словечко для того, чтобы описать ту совершенно неконтролируемую страсть и непривычные чувства, которые теперь связывали их.

Улыбнувшись, он уткнулся в душистую копну каштановых волос.

— Что бы ты предпочла — какое-то одно слово или, может быть, целое выражение?

— Если ты думаешь, что я затрудняюсь в подборе слов, ТО глубоко заблуждаешься. Я проходила специальный курс по преподаванию полового воспитания как в начальной, так и в средней школе.

— Тогда в чем же дело? — насмешливо поинтересовался Зак.

Ее ответ был настолько неожиданным, что веселость Зака сменилась трогательной нежностью, от которой у него сжалось горло.

— Дело в том, — сказала Джулия, тщательно избегая его взгляда, — что классический термин «половая связь» кажется мне не совсем подходящим, когда речь идет о чем-то таком… таком замечательном, как то, что происходит между нами. И таком глубоком. И таком всепоглощающем.

Закрыв глаза, Зак откинулся на спинку дивана, пытаясь хотя бы отчасти разобраться в тех совершенно незнакомых и непонятных чувствах, которые она в нем вызывала. Несколько мгновений спустя он все-таки достаточно овладел собственным голосом, чтобы сказать:

— А как насчет слова «любовники».