Самое чёрное сердце

При мысли о том, что для кого-то я теперь вот такая Гвар Брэйт, сделалось дурно и даже страшно. Хотя, казалось бы, разве не этого я добивалась? Разве не стремилась стать ночным кошмаром всякого нечистого на руку сидхе?

Вот и стала. Не то кошмаром, не то эротической фантазией. Поди разберись, что хуже.

Ладно. О том, в кого я превращаюсь, можно пострадать позже. Сейчас куда страшнее нечто другое: он знает.

Проклятый флорист знает, что Киро Хаттари — это Майред Мор. Но как он пронюхал? Ни одному сидхе я, находясь в обличье человека, не называла своего истинного имени… По крайней мере, ни одному из тех, кого оставила в живых. Неужели кто-то уполз?.. Да нет, без башки не шибко поползаешь.

Впрочем, дело может быть не во мне. В нём. Он.

Стоп, нет. Просто нет, Киро, мать твою фею. Не торопись с выводами, тебя не за глупую спешку назвали лучшей охотницей на Западе.

33

Кое-как уняв нервную дрожь — грёбаный маньяк сталкерит меня, ходит ко мне в гости и дарит стрёмные подарочки, как в каком-то дерьмовом кино! — я отыскала в кухонном шкафчике простую стеклянную вазу, с ненавистью впихнула в неё букет. Просто чтобы отвлечься, хоть чем-то занять руки, пока хаос в башке не примет худо-бедно структурированную форму.

Название цветочного магазина указано на карточке. В прошлый раз цветы доставлял курьер. у него должен быть номер комма для связи с заказчиком, правильно? Всегда есть вероятность, что номер вообще чужой, однако. нет, вряд ли. Ведь этот клятый сидхе хочет, чтобы я его заметила и оценила.

Вот данные, указанные в абонентском договоре, наверняка окажутся липой. Даже не так — очень надеюсь, что они липовые.

Да они и будут. Или я не я.

Сообразив, с чего начать, немного успокоилась, кинула на букет последний злобный взгляд и пошла обратно в гараж. Если постараюсь, то управлюсь со всем за пару-тройку часов. Сид-то никуда не денется, а вот я… я могу из Сида и не вернуться.

Никто бы не пожелал раз за разом отправляться в место, полное злобных нелюдей, что норовят не убить, так покалечить. Сид не похож на волшебную страну фей, о которой пишут в книжках, и я была бы рада больше туда не возвращаться. Да только перед глазами по-прежнему стоит маленький Кори в рабском ошейнике. Наш отец, свихнувшийся от ненависти, ярости и беспомощности перед лицом бессмертных тварей. Девчонка, влюбившаяся в сидхе и за это выпотрошенная наживую.

«…было весело».

Вот почему я год за годом продолжаю делать то, что делаю. Вот ради чего я похоронила свою мечту о музыке, человечность и малейший шанс на нормальную жизнь. Каждый раз, когда я оставляю всё, что мне дорого, и иду в смертельно опасное место, которое ненавижу всей душой. каждый раз меня греет мысль о том, что это не напрасно.

Когда Чарли, дежурящий сегодня в офисе, по моей просьбе пробил номер, без особых трудов добытый у слегка напуганной девушки-диспетчера, я едва не рассмеялась в голос.

— Лоренс Макадамс, значит? — проворчала себе под нос, уже открыв окошко инфопочты и набирая сообщение. — Нет, серьёзно? Ты даже не старался!

Алек перезвонил секунд через десять после того, как я нажала кнопку «отправить».

— Что за хрень, Хаттари? — выпалил он возмущённо, не дав мне даже слова сказать. — На кой ты решила предсмертные записки сочинять?

— Алек-чин, это рабочая почта.

— Ой, и что?

— У тебя выходной, вот что!

— Киро, я жду ответ. Внятный и, блин, членораздельный.

— Дела надо держать в порядке, — пожала плечами, хоть мой друг и не мог этого увидеть.

— Алек, я вряд ли попаду на завтрашнее дежурство и. в общем, не знаю, когда вернусь. Прогулочка будет затяжная. Прикройте меня где сможете.

На той стороне послышалось низкое шипение — по-прежнему забавное, даже невзирая на ситуацию. Однако же этим дело и ограничилось: у нашего альфа-котика горячее сердце и холодная голова. За то и любим.

— Послушай, Киро. Ты уверена, что это хорошая идея — мчаться в невесть какие сидские дебри по указке полоумного цветочника? Заигрывания с маньяками ничем хорошим не заканчиваются.

— Знаю, бро. Будь это обычный маньяк, я бы подняла на уши весь округ. Но с сидхе это не сработает.

— Мне придётся поверить на слово, — вздохнул Алек. Я знаю, он страшно не хочет отпускать меня одну и мучиться ожиданием невесть сколько, но… поневоле уже привык к этому. Все привыкли. — Слушай, я накопаю что смогу, но тебе лучше притащить свою предивную жопу обратно. Потому что иначе я тебе и на том свете покоя не дам. Уяснила?

— Так точно, котик-чин! — уверила я с напускным энтузиазмом. — Упросишь маршала Вернера не снимать с меня голову за внеплановый отпуск?

— Голову? Ой, оборжаться. Маршал Вернер, судя по его плотоядным взорам, скорее снимет с тебя штанишки.

После того, что я собираюсь вытворить? Было бы неплохо, но что-то верится с трудом.

Наконец закончив разговор — Алек порой склонен читать нотации ничуть не хуже Люка,