Самое дорогое наследство

Вот это глаза! Дмитрий сглотнул и тупо кивнул. Можно подумать, если он сейчас скажет: «Нет!», эта необыкновенная девочка останется с ним! Легкие каблучки простучали у него за спиной, а он продолжал стоять на лестничной площадке, как вкопанный. Он очнулся, когда в подъезде хлопнула входная дверь. С тех пор, поднимаясь по лестнице домой, Дмитрий подолгу стоял на лестничном клетке и курил, время от времени, бросая взгляд на соседскую дверь. Мать Кати работала врачом в городской больнице и частенько дежурила по ночам. Отца у Кати не было. Вернее, когда-то он был. Дмитрий в силу своей профессии смог досконально изучить историю семьи Дашковых. Александра Николаевича Дашкова репрессировали сразу после войны, в 1949 году, благодаря его благозвучной фамилии. Дашковы принадлежали именно к тем самым князьям, фамилия которых смело, могла претендовать на одну из первых в ряду неблагонадежных фамилий. Мать Кати – Мария Петровна хоть и писала в автобиографии – «из служащих», была все-таки из «бывших», стоило только взглянуть на ее утонченное лицо и аристократические руки. В общем, любовь всей жизни не подходила Дмитрию ни по каким статьям. Мало того, что он был женат, а в рядах членов «его профсоюза» не приветствовались связи на стороне, связь с дочерью «врага народа» было просто «смерти подобно». Но страсть захватила Дмитрия Сергеевича так, что он не знал, как дальше ему быть. Эта чертова Катя мерещилась ему везде. А ночью стоило только закрыть глаза, как ему представлялись такие эротические сцены, что после этого он не мог прийти в себя до утра. А рядом лежала жена, на которую теперь вообще «не стояло»! С этим нужно было срочно что-то делать! Необходимо попытаться как-то сблизиться с этой девушкой. Если она, в конце концов, станет его любовницей, он может быть, и успокоится. Однажды, предварительно узнав, что мать Кати на ночном дежурстве, Дмитрий постучал в соседскую дверь. Он придумал очень простой предлог, достал какой-то научный журнал на английском языке и попросил Катю помочь ему перевести статью. Катя, конечно, растерялась, стала отнекиваться. Но Дмитрий все-таки смог убедить ее, что эта статья ему просто необходима, а его знаний в английском языке не хватает. Добрая девочка Катя естественно согласилась. А так как статья была довольно большая, ее переводом они занимались несколько дней. Первые два дня они смущались невероятно, когда невзначай их головы касались друг друга, наклоняясь над статьей или словарем. На третий день Дмитрий не выдержал, решительно притянул ее к себе и нежно поцеловал в губы. Она не оттолкнула его, а только тихонько всхлипнула и обняла его за шею. Дмитрий жадным ртом прильнул к ней, двигаясь по ее шее вверх. Он чувствовал ее дивный запах, долго будораживший его воображение, слышал, как бьется ее сердце, и радовался оттого, что точно знал причину этого сердцебиения. Дмитрий сграбастал ее, прижал к себе и понес в спальню. Катя не сопротивлялась, когда он ее раздевал, а только тихо прошептала:

– У меня еще никого никогда не было.

– Все будет хорошо, малыш, – шептал Дмитрий, покрывая страстными поцелуями ее гладкое тело, – какая же ты сладкая, детка! Ничего не бойся, я постараюсь, чтобы тебе было не больно, – это были его последние слова. Он решительно вошел в нее, с чувством торжества первооткрывателя, разрушая все препятствия на пути, двигаясь к своей заветной цели…

Дмитрий искоса взглянул на притихшую рядом Катю и потянулся за сигаретами.

– Что теперь будет? – испуганно прошептала она, прижимаясь к его плечу.

– Ты стала моей женщиной, – выпуская сигаретный дым, задумчиво проговорил Дмитрий. – Теперь ею и останешься навсегда.

Катя осторожно отодвинулась от него и попыталась натянуть на себя простыню до подбородка.

– Что случилось? – удивленно проговорил Дмитрий, насильно притягивая ее к себе. – Ты чего, малыш?

– Я ничего, – прошептала Катя. Ее щеки горели. – Но ты женат!

– Пять минут назад это обстоятельство тебя не смущало, – усмехнулся он. – Что изменилось сейчас?

– Я не знаю, – пролепетала Катя. – То есть, знаю, конечно, – ее лицо покрылось красными пятнами. – У нас больше ничего не будет, я не смогу так!

– Что не сможешь? – зло прищурился Дмитрий.

Катя быстро взглянула на него и отвела глаза

– Любить тебя, зная, что за стенкой спят твоя жена и сын, или может быть, не спят, а ждут тебя, – тихо добавила она и прижала ладошки к пылающим щекам.

Дмитрий с силой оторвал ее ладони от лица.

– Сможешь! – жестко проговорил он, глядя прямо ей в глаза. – И не мотай мне нервы, пожалуйста. Я и так вымотался за этот месяц, считая от нашей первой встречи. Чуть не сдох от страсти и желания. Мы будем встречаться, потом я придумаю, как нам быть вместе все время. А пока все будет так. Ты поняла меня?

Катя приподнялась и посмотрела ему в лицо огромными глазищами, в которых плескалась боль.

– Ты даже не сказал, что любишь меня, – жалобно пропищала она.