Самое древнее зло I. Брянский фоллстрайк

Прекратив терзать тушу оленя, Аделла подняла на меня оскаленную кровавую морду:

– Аррх! Уррр!

Я не знаю, нужно ли отвечать? Поэтому просто улыбнулся, стараясь не шевелиться. Вообще пожалел, что пошёл на эту охоту.

Продолжая рычать и мяукать, зверюга направилась ко мне. Хвостом била себя по бокам, на которых висели обрывки разодранной майки.

Я отступил на пару шагов назад. Не сбежать ли?

Представил, как зверюга накинулась бы на меня со спины, повалив на землю, как этого оленя…

– Кхм, Аделла, может, хватит? Давай, перекидывайся обратно. Смотреть на тебя тошно.

– Арррх, уррр… дурррак… – ответила она.

Длинным языком облизала морду, стирая капающую кровь.

При взгляде на морду, сохраняющую отчётливые черты лица Аделлы, мне стало не по себе.

Вместе со звериным обликом, Аделла приобрела звериный нрав. Что если, я для неё такая же добыча как олень?

Как бы подтверждая мою позднюю догадку, Аделла встала на задние лапы, положила передние на меня. Под её тяжестью я упал в окровавленную траву, ударившись затылком о копыто оленя.

4

Когти прокололи мою куртку, впились в плечи, но боль быстро прошла. Лапы Аделлы стремительно превращались в руки.

Морда склонилась над моим лицом. Усы пощекотали мои щёки:

– Аррррх, дурачок, унеси тебя табун.

Шершавый язык облизал мою одну щёку, потом другую. От Аделлы остро пахло кровью и мокрой шерстью. От оленя вообще несло старым грязным коровником.

Фигура Аделлы, сидящей верхом на мне, вырисовалась тёмным силуэтом на синем небе. Она приобрела знакомые очертания: грива стала волосами, мохнатая грудь превращается в женскую… едва прикрытую обрывками майки.

– Как же ты обратно пойдёшь? – спросил я.

– Одежда – главная проблема оборотней, – ответила Аделла. – Драген, наш наставник, рекомендовал носить специальную робу ливлингов. Но я не могу одеваться в такое уродство.

Речь её всё ещё невнятна из-за отросших клыков.

– Я куплю тебе новую одежду. Хочешь, то ужасное платье с блёстками?

– У тебя же нет денег.

– Бленда наколдует нам золото.

– Если наколдует – сама куплю. Зачем мне ты?

Аделла наклонилась ко мне. У неё обычное, человеческое лицо, без усов и чёрного носа. Зрачки то ли светились жёлтым, то ли…

Она расстегнула мою рубашку:

– Вот в этом пойду.

Стянув рубашку, попробовала накинуть на свои плечи. Я перехватил её за руки и притянул к себе. Девушка фыркнула, настороженно двигая ушами. Хвост заколотил по траве. Я знал, что Аделла в десятки раз сильнее меня, поэтому её «слабые попытки» вырваться – это часть игры.

Отпустив её руки, схватил за хвост у самого основания, там, где он плавно переходил в спину. Рука Аделлы с растопыренными пальцами мгновенно легла на моё горло, когти царапнули кожу:

– Только попробуй, – прошептала она. – Останешься лежать здесь навсегда.

Не отпуская хвост, второй рукой стянул с её груди обрывки майки. Теперь Аделла сидела на мне полностью обнажённая.

– Только попробуй… – повторила она.

Я сжал хвост крепче и легонько дёрнул. Не убирая когтей с моей глотки, Аделла снова наклонилась и… мы поцеловались. Я провёл рукой по хвосту, перешёл на спину и обратно на хвост. С опаской потрогал грудь, боюсь нащупать звериные сосцы, но грудь приятная, женская, человеческая.

Мы перевернулись. Теперь я сверху. Аделла обвила меня и руками, и ногами и хвостом. Ушки опустились вниз, как у анимешных героинь.

Испугался, что она начнёт царапать мне спину. С её когтями – для меня это обернётся смертью от потери крови.

Но Аделла не новичок в любовных делах… Она страстно кричала, рычала и фыркала. Когти хоть и кололи мою спину, но, вроде бы, не смертельно. В крайнем случае, применю рулль исцеления.

От её криков в лесу произошло движение: птицы заметались среди деревьев над нами, ещё один олень или другое крупное животное спешно ломанулось через заросли.

5

Я и Аделла лежали в десятке метров от оленьей туши. Трава вокруг нас примята ещё сильнее. Белели обрывки майки, а мои джинсы распластались так, словно хотели сбежать.

Мы уже давно остыли, даже стало холодно. Я прикрыл нас своей курткой. Достал из её кармана сигареты и закурил.

– Вонь какая, – чихнула Аделла, тряхнув ушками. – Угольный мир, унеси вас табун.

Постарался пускать дым в сторону, но ветер доносил его до Аделлы. Она обняла меня и уткнулась носом в мою грудь. Кажется, она засыпала.

Я спросил:

– Когда ты была в обличии зверя, ты пыталась что-то сказать?

– Мррр, да, пыталась. Но это неважно…

– Всё-таки, что значили твои «арррх»? Что значило «дурррак», я понял…

– Я спрашивала, «куда дел арбалет, дурак»?

– Точно, он остался на пригорке!

– И мои штаны, – добавила Аделла.

Тогда я встал:

– Ты спи, я принесу.

– Спасибо… Мррр, мне нужно вздремнуть на пару витков.

Я натянул джинсы, из рюкзака достал вторую майку для себя. Укрыл Аделлу курткой и направился к пригорку, где остался арбалет.