Самое древнее зло I. Брянский фоллстрайк

Впереди меня снова встали два солдата. Тыча стволами автоматов то вверх, то вниз, они повели нас по обочине улицы. Мне было стыдно, что находилась как бы под охраной солдат. Один огненный шар – и никаких крипердов. Но генерал Пиротов сказал, что мы, маги, должны стать сюрпризом при встрече с Первомагом. Он не должен знать, что мы в союзе с землянами. Поэтому весь путь до предположительного логова Первомага, мы сдерживали применение магии.

Генерал Пиротов разделил нас на «три ударные группы». В первой была я, Лимоныч и шесть солдат. Матвей заявил, что пойдёт с нами, так как именно наша группа должна была первой напасть на Первомага, тогда как две другие нападут чуть позже с флангов. Матвей хотел запечатлеть битву на камеру.

– Зачем нам вообще этот парень? – сказал генерал, не глядя на Матвея. – Отправьте его к остальным гражданским. Дайте горячего чаю.

Я вступилась:

– Матвей, единственный землянин, которому я доверяю.

– И что?

– Мне спокойнее, если он будет рядом.

Соврала. Когда Матвей был рядом… я наоборот чувствовала беспокойство. За него. От него. Постоянно рискуя, Матвей выбегал на середину улицы, чтобы сделать «отличный кадр».

– Это же Пулитцеровская премия по фотожурналистике, – восторженно прошептал он.

Он показал мне картинку в прямоугольнике камеры: испуганная девочка, прячась за штору, выглядывает в окно, за ней стоит мама, положив руку на плечо. Ещё момент и мама оттащит девочку от опасного окна, но на камере Матвея они навсегда застыли так, будто с тревогой смотрели на изменившийся мир.

Я не понимала, что нашёл Матвей в этом занятии фотожурналистикой? Ведь она создавала неправду! Снимки выхватывали момент жизни, причём зритель всегда неправильно воспринимал этот момент. Как, например, этот снимок.

Но спрашивать сейчас нельзя. Лимоныч и без того недоволен нашими перешёптываниями, постоянно осаживал и призывал молчать. Грустно: неужели я всё время буду желать спросить что-то у Матвея, но не буду иметь на это времени?

– Все назад! – крикнул вдруг Лимоныч и толкнул меня.

Из-за угла следующей улицы вывернул танк, за ним второй и третий. Солдаты бросились в укрытия: за выступы домов или в подъезды. Лимоныч предостерегающе кивнул мне. Матвей, рискуя быть убитым, высунулся из-за укрытия и сделал снимки.

Я запустила в сумочку руку и перебрала рулли разложения, которые наспех создали я и Хадонк. Они должны вернуть слоггеров Первомага в исходное состояние, в россыпь кирпичей и земли. Но пока что приходится соблюдать наказ генерала и не использовать магию, пока не подберёмся к противнику вплотную.

На середину улицы выскочили два солдата, на плечах у них какие-то длинные широкие трубы, похожие на телескоп, что стоит в Астрономическом Корпусе академии Химмельблю. Из обоих концов труб вырвался дым и огонь, солдаты даже покачнулись от силы противодействия. Огни достигли танков и взорвались, окутывая их шаром огня и дыма. Улицу заполнила пыль.

От взрывов окна в зданиях вылетели вместе с рамами. В пустые квадраты, словно спасаясь бегством, полезли занавески и мгновенно сгорели от пламени, которое охватило один танк.

Два солдата ушли, их место заняли ещё двое с такими же трубками и повторили действие.

Все три танка обездвижены.

– Тупая слоггерня, – плюнул Лимоныч. – Активную защиту не включили. Нам бы побольше зарядов – вынесли бы всю дивизию.

Я не поняла и половины того, что сказал землянин, но по тону догадалась, что он радовался военным успехам. Хотя это несколько глупо: ведь они воевали со своей же армией.

– Слоггеры и не должны быть умными, – сказала я. – Умный тот, кто их создаёт. А его цели мне до сих пор не понятны. Он словно показывает кому-то, что способен использовать вашу технику против вас же.

По-моему, на этот раз Лимоныч не понял половины того, что сказала я.

Так как горящие танки перекрыли всю улицу, пришлось обходить через дворы.

Матвей больше не фотографировал людей в окнах. До него дошло, что им страшно. Люди провожали нас взглядом полным надежды. Из окон слышались призывы помочь. Но Лимоныч повторял шёпотом приказ:

– Не реагировать, продолжаем движение. Гражданских эвакуируют другие группы, это не наше дело.

И тяжело вздыхал.

2

По железной лестнице мы поднялись на крышу какого-то здания.

Ещё на подходе сюда мой стирометр начал хаотично вращаться, сигнализируя о больших выбросах магической энергии. Вместо чистого синего неба над головой клубились чёрные тучи однообразной формы. Доносился далёкий гул, словно на сквозняке хлопала гигантская дверь. С каждым таким хлопком по земле проносилась лёгкая дрожь и нас окатывало холодным ветерком.

Лимоныч распределил солдат по углам крыши, чтобы отслеживали обстановку, и подполз к нам. Показал пальцем на полукруглое здание:

– Разведка отметила большое скопление танков и пердунов в этом районе. Предполагаем, что Первомаг там.

– Машиностроительный завод? – Спросил Матвей. – Интересно, почему именно здесь…

Чёрное небо вздрогнуло, облака шевельнулись, порыв ветра ударил в лицо. В небе на секунду раскрылся портал переброски, осветив тучи синеватыми отблесками. И схлопнулся.