Самое лучшее случается неожиданно

  Давно известно, что эротическая функция одежды беспроигрышно используется женщинами, когда нужно создать игру обнажённой и закрытой частей тела. Чулки, в отличие от колготок, и создают эту игру. Прозрачные чулки, как и вообще прозрачная одежда, особенно эротичны. Это - классика жанра, ничто не обрисовывает ноги так чётко и вместе с тем вызывающе. Поэтому, как элемент соблазнения, это практически идеальный вариант: женщина воспринимается партнёром одновременно одетой и раздетой. Орлова попала в точку. Интересно, а что она надевает под свой строгий костюм на работе? Колготки или чулки? Где-то совсем недавно я прочитал, что чем сильнее общество ставит ограничения для женского самовыражения в одежде, тем чаще женщины используют именно чулки, чтобы поддержать внутреннее ощущение собственной привлекательности. По своему опыту я знал - если под одеждой красивое бельё и чулки с поясом, это находит отражение в женских глазах. И тогда самый строгий костюм приобретает ауру сексуальности. Кстати, именно женщины, работающие в офисах, чаще всего надевают прозрачные бежевые чулки. При строгом дресс-коде, принятом в компании, надеть чулки - всё равно, что нарушить некое табу, особенно если на женщине строгий деловой костюм. Никто, кроме владелицы, не знает, что под юбкой есть полоска обнажённой кожи, - к тому же, в отличие от колготок, чулки оставляют свободной зону гениталий, символически предполагая готовность женщины к сексу. Это маленькая пикантная тайна, своего рода тихий бунт против общественной морали, требующей упаковывать женское тело в глухой футляр приличий. Вот почему с чулками ассоциируется сексуальность, и мужчины воспринимают женщину по-особому.

  А первой поцеловать мужчину может только очень смелая женщина. Хотя, один поцелуй... и не в губы... он совсем не говорит о том, что она уже твоя. Между первым поцелуем и первой ночью может пройти целая жизнь.

  Это так. Природа играет на стороне самок. Мужчины несколько поспешили назвать себя сильным полом. Да, мы лучше поднимаем штанги и пьём водку. Пожалуй, это и всё. Командуют они.

  Женщина - отличная от мужчины форма жизни. У нас, мужчин, частенько создается иллюзия, что мы правим миром, руководим делами, диктуем условия, выбираем себе жену. Но если хоть один из нас всерьёз поверит в то, что способен переиграть женщину в чём угодно, пусть вспомнит, откуда появился на свет? Каждый из нас был рождён женщиной-матерью. После того, как главное за нас было сделано, нам остаётся лишь вырасти самим, построить дом, посадить рядом дерево, подарить унитаз Союзу писателей современной России и воспитать сына или дочь - очередных участников бесконечной цепочки событий под названием Жизнь. И сколько бы мы, мужчины, ни вглядывались в женщину, всегда сможем постичь лишь ничтожную частичку того, что она собой представляет.

  А Вера! Какая же она благородная, тонко чувствующая всё умница! Я рядом с ней хоть и писатель, но - простой мужик. Что же ты во мне нашла, Вера Орлова?

  Ранним утром понедельника в кабинете заместителя генерального директора на подоконнике в высокой хрустальной вазе стояли роскошные алые розы на длинных стеблях. Пять штук - по количеству лет нашего знакомства. Цветы стояли на подоконнике и во время утреннего совещания с начальниками служб и отделов. Проводившая совещание Орлова выглядела свежей и отдохнувшей после выходных.

  Обычно строгая Вера Сергеевна теперь открыто искала меня взглядом, принимая доклады ответственных за свои участки работы лиц, она время от времени смотрела на меня и улыбалась краешками губ. В тот день она не сделала мне выговора за очередной букет.

  Днём мне не удалось больше увидеться с ней. Но у меня был номер её мобильного телефона, и я мог звонить и говорить ей "ты", зная, что не получу нагоняй за свою дерзость. И я позвонил в обеденный перерыв. То, что я услышал, очень меня расстроило.

  - Я уезжаю в командировку в Москву, - сказала Вера.

  - Когда?

  - Сегодня. Вечерним самолётом.

  - Надолго?

  - Обратно в пятницу. Днём.

  - Давай, я тебя встречу?

  - Генеральный пришлёт машину...

  Мы договорились увидеться вечером в день её возвращения.

  Как я прожить пять дней без неё - я не знал. Спасли новые страницы романа о любви, которые рождались на одном дыхании. За четыре ночи я напечатал тридцать пять страниц - это был мой личный рекорд. Каждый вечер ровно в девять часов я звонил Вере на мобильный телефон, и она рассказывала мне, как прошёл день. Я слышал её голос, и мне становилось легко и хорошо. Мы не говорили друг другу слова "люблю", "скучаю" - и без них нам обоим было понятно всё. Мы нуждались друг в друге. Это было главным.

  Наконец, настала пятница. Вера вернулась ко мне.