Самое лучшее случается неожиданно

  А миром правят идеи, сила которых феноменальна. Успешные люди находят вдохновение в своих мечтах и фокусируются на пути к их осуществлению. Изобретатели мысленно представляют свои изобретения. Художники - завершённые полотна. Писатели - романы. Предприниматели - процветание своего бизнеса. Поэтому необходимо наполнять свой мозг светлыми идеями изобилия и успеха, преодолевая силу тяготения тёмных мыслей, чувств и эмоций. Нужно постараться заменить все негативные матрицы новыми позитивными мыслеобразами. Мысль обладает энергией и, повинуясь какому-то, не известному нам закону притяжения, подобно магниту привлекает к себе предметы, людей и обстоятельства схожей с ней природы. Негативные мысли и поступки притягивают негативные переживания. Позитивные - позитивные обстоятельства.

  Так я думал по дороге домой. Ехал и радовался знакомству с Натальей и одновременно сожалел о своём вынужденном отказе от поездки на Домбай. Похоже, даже Наталья не поняла меня. А всё объяснять - слишком долго. Когда-нибудь поймёт. Самое главное, она поверила мне и даже приоткрыла часть Вериного дневника - пустила в её святая святых. Всё для того, чтобы я лучше понимал Веру. "Уборка хлама из головы..." - строчки из дневника всплыли у меня в мозгу. Вера права: ожидания, которым не суждено сбыться, ограничения, спорные убеждения - всё это крадёт у нас жизнь. Я прячусь там, где нужно встать. Молчу там, где нужно кричать. А всё потому, что в голове мусор, хаос, ложь, иллюзии, а тело не живёт. Мы все сегодняшние не видим, не слышим и ничего не чувствуем. Работая или даже занимаясь сексом, зачастую думаем о чём-то, чего не существует в данный момент, не участвуя в том, что происходит здесь и сейчас. Страхи, обиды, ревность, зависть, месть - это жизненный мусор. Он убивает нас.

  Я готов был к переменам и хотел их. И они уже происходили во мне...

  Бывают моменты, когда становится просто необходимым прибегнуть к такому сильнодействующему средству, как сочувствие близких. Дома я рассказал маме всё, что происходит со мной на самом деле последние пять лет. Я не мог больше держать это в себе. И никому, кроме мамы, рассказать не мог. Если только Вере... но сейчас она не хотела меня слушать.

  Мой рассказ расстроил маму.

  - Мне не понять современных нравов, - тихо сказала она. - Но я не могу осуждать девушку, потому что ты поступил с ней неправильно, сынок. Пусть жизнь вас рассудит.

  В эту ночь мама долго не спала. Я слышал, как часто и глубоко она вздыхала. Несколько раз вставал к ней. Но мама говорила, что всё в порядке и что ей ничего не нужно. В конце концов, я уговорил её принять снотворное. Мама заснула под утро. Заснул и я. И спал без снов и пробуждений.

  Утром в понедельник Орлова, увидев меня, поджидающего её у входа в здание, опустив голову, быстро прошла мимо, не удостоив даже взглядом. Её мобильный телефон не отвечал. Секретарь не соединяла с заместителем генерального директора, а когда я поднялся в приёмную, холодно и сдержано объяснила, что приёмный день по личным вопросам - пятница, что меня сегодня не вызывали, и что я своими визитами мешаю работать. Я зашёл на страницу Орловой в "Одноклассниках". Но она была пуста. Не выдержав такой пытки, я в конце дня позвонил Наталье.

  - Завтра мы уезжаем отдыхать. Хочешь, приходи на вокзал, - сказала она и назвала номер поезда.

  Наступала череда длинных майских праздников. У вагона я провожал Веру на поезд, идущий на юг. Не хотелось отпускать её. Без неё душа моя мёрзла, а возле неё мне становилось как-то теплее... но её грустные большие зелёные глаза, всегда полные скрытого огня и силы, теперь смотрели робко и беспокойно, будто под ежеминутным страхом чего-то враждебного с моей стороны, и эта странная робость покрывала нежные черты её лица таким унынием, что мне самому становилось не по себе. Я не мог сказать, что читал её дневник и что теперь понимаю её, как никогда. Как не мог сказать и многого другого, что важно было сказать сейчас. Время неумолимо отсчитывало последние минуты перед расставанием. Вера редко поднимала на меня взгляд, казалась скрытной и молчаливой.

  Наталья курила в стороне.

  - Зачем ты пришёл? - первой нарушила наше обоюдное молчание Вера.

  - Проводить... - Я не знал - что ещё сказать? Нужные слова терялись в толпе людей, проходящих мимо. Они бесследно растворялись в этом разноцветном потоке - мои важные нужные слова. Расцвеченный огнями перрон был до предела заряжен какой-то неправильной нервной человеческой суетой. А я ощущал себя будто накрытым ледяным панцирем бесчувствия ко всему происходящему вокруг. Кроме собственного страха и боли в сердце мне не было никакого дела до всех этих людей, не было дела вообще ни до чего на свете - Вера уезжает! Чужая, незнакомая мне Вера.

  - Проводил? - бросив на меня поспешный взгляд, она вошла в вагон.

  Наталья немного задержалась. Я отдал ей букет цветов, который отказалась взять Вера.

  - Я за ней присмотрю, - пообещала она. - А ты отдохни пока и не делай глупостей.

  - И вам хорошо отдохнуть! - пожелал я в удалявшуюся спину Натальи.