Самое мощное оружие

— Чума его возьми! — проворчал Тагобар. — Планета занята. Города строят только разумные существа.

— Именно, — согласился лейтенант.

Оба они не знали, что делать. Лишь несколько раз за всю долгую историю дэлов были обнаружены разумные существа, но под владычеством Империи они постепенно вымерли. Ни одна из этих рас, кстати, и не была особенно разумной.

— Придется запросить Общую Инструкцию, — сказал наконец Тагобар. Он перешел к другому экрану, включил его и начал набирать цифры кода.

Глубоко в недрах корабля медленно пробудился к жизни робот Общей Инструкции. В его обширной памяти хранились десять тысяч лет копившиеся и классифицировавшиеся факты. Десять тысяч лет опыта Империи, десять тысяч лет окончательных решений по каждому вопросу. Это было больше чем энциклопедия — это был образ жизни.

Робот по самым строгим правилам логики проверял свою память, пока не нашел ответ на запрос Тагобара; тогда он передал данные на экран.

— Гм-м, — произнес Тагобар. — Да. Общая Инструкция 333 953 216А, глава MMCMXIX, параграф 402. «После обнаружения разумной или полуразумной жизни взять для изучения случайно выбранный образец. Избегать других контактов, пока образец не будет исследован согласно Психологической Директиве 659 В, раздел 888 077д, под руководством Главного психолога. Данные сверить с Общей Инструкцией. Если нечаянный контакт уже произошел, справиться в ОИ 472 678 R S, глава МММССХ, параграф 553. Образцы следует брать в соответствии…»

Он дочитал Общую Инструкцию и повернулся к лейтенанту:

— Пельквеш, готовьте вспомогательную лодку. Полетим за образцом. Я уведомлю психолога Зендоплита, чтобы он приготовился.

Эд Магрудер глубоко вдохнул весенний воздух и закрыл глаза. Воздух был прекрасен, пропитан пряными ароматами и сочными запахами, хотя и чуждыми, но казавшимися почему-то родными — даже более родными, чем земные.

Город еще не спал, однако темнота наступала быстро. Эд любил вечерние прогулки, хотя бродить в полях после сумерек на Нью-Гаваи было до сих пор опасно. Здесь водились маленькие ночные твари, бесшумно порхающие в воздухе и кусающие без предупреждения; водились и хищники покрупнее. Эд направился обратно к городку Нью-Хило, построенному на месте, где человек впервые ступил на новую планету.

Магрудер был биологом. За последние десять лет он обшарил с полдюжины миров, собирая образцы, тщательно анатомируя их и занося результаты в записные книжки. Медленно, звено за звеном составлял он схему — схему самой Жизни. У него было много предшественников, вплоть до Карла Линнея, но никто из них не понимал, чего не хватает. Естественно, им не с чем было сравнивать и сопоставлять результаты своих исследований, ведь земная жизнь в конечном счете однородна.

Из всех планет, какие Магрудер видел, Нью-Гаваи нравилась ему особенно сильно. Это была единственная планета, кроме Земли, где человек мог ходить без всяких защитных одеяний, — по крайней мере, единственная из до сих пор открытых.

Эд услышал над головой слабый свист и взглянул вверх. Для ночных тварей еще рановато.

И тут он увидел, что это вовсе не ночная тварь, а какой-то шар вроде металлического, причем…

На поверхности шара вспыхнуло зеленоватое сияние, и для Эда Магрудера все исчезло.

Тагобар Верф бесстрастно смотрел, как лейтенант Пельквеш вносит бесчувственный образец в биологическое испытательное отделение. Образец был странного вида, настоящая пародия на живое существо: с мягкой кожей, вроде слизняка, розовато-смуглого цвета, с отвратительными плеснеподобными разрастаниями на голове и в других местах.

Биологи приняли образец, началась работа. Они взяли для исследования кусочки его кожи, немного крови, сняли показания электрических приборов с его мышц и нервов.

Зендоплит, Главный психолог, стоял рядом с командиром и наблюдал.

Для биологов это была Стандартная Процедура; они работали так же, как и со всяким другим поступавшим к ним образцом. Но перед Зендоплитом стояла задача посложнее — ему предстояло работать с мозгом разумного существа.

Впрочем, он не волновался: в Руководстве записано все. Тревожиться было не о чем.

Как и со всеми прочими образцами, следовало расшифровать Основную Схему Реакций. Каждый данный организм способен реагировать только определенным, очень большим, но ограниченным количеством способов, и эти способы можно свести к Основной Схеме. Чтобы уничтожить какую-нибудь породу существ, нужно лишь определить их Основную Схему и задать им задачу, которую они по этой схеме решить не смогут. Все очень просто, и все записано в Руководстве.

Тагобар повернулся к Зендоплиту:

— Вы действительно думаете, что он в состоянии научиться нашему языку?

— Зачаткам его, Ваше Великолепие, — ответил психолог. — Наш язык, в конце концов, очень сложен. Конечно, мы попытаемся обучить его по полной программе, хотя сомневаюсь, чтобы он мог усвоить значительную часть. Язык основан на логике, как основана на логике сама мысль. Некоторые из низших животных способны к зачаточной логике, однако большинство…

— Хорошо, делайте, что в ваших силах. Я лично допрошу его.

Зендоплит удивился: