Самое необходимое

— Я не могу ответить за него, зачем он снял трубку, — с плохо скрытым раздражением сказал Клатт, — но не думаю, что это сейчас самое важное. Второй звонок по этому поводу раздался четыре минуты назад, когда я разговаривал с Эдди. Звонила старушка. Она не назвалась — или была слишком растерянна, или пожелала остаться неизвестной. Как бы там ни было, она говорит, что там серьезная драка, на углу Уиллоу- и Форд-стрит. Дерутся две женщины. Звонившая сказала, что в ход пошли ножи. По ее словам, они все еще там.

— Все еще дерутся?

— Нет... Обе лежат. Драка закончилась.

— Ладно. — Мысли Алана защелкали быстрее, как набирающий скорость экспресс. — Клатт, ты зарегистрировал звонок?

— Еще бы.

— Хорошо. Сегодня ведь дежурит Ситон? Отправь его туда немедленно.

— Уже отправил.

— Умница. Теперь звони в полицию штата.

— Ты хочешь, чтобы они прислали опергруппу?

— Пока нет. Сейчас просто доложи им обстановку. Встретимся на месте, Клатт.

Прибыв на место преступления и увидев следы побоища, Алан связался по рации с Оксфордскими полицейскими казармами штата и сказал, чтобы немедленно выслали оперативную группу... Даже две, если это возможно. К тому времени Клатт и Ситон Томас стояли возле тел, прося людей разойтись по домам. Подъехал Норрис, окинул взглядом место происшествия и достал из багажника своей патрульной машины рулон желтой ленты с надписью «ЗОНА ПРЕСТУПЛЕНИЯ. ПРОХОД ВОСПРЕЩЕН». На ленте лежал толстый слой пыли, и, как сам Норрис позже признался Алану, он боялся, что она не станет клеиться, до того она была старой.

Однако лента еще клеилась. Норрис присобачил ее к стволам дубов, соорудив вокруг трупов большой треугольник, жертвы лежали в обнимку друг с другом и с основанием стоп-знака. Зрители не разошлись по домам, но ретировались в свои палисадники. Их было около полусотни, и число зевак все увеличивалось по мере треска телефонных звонков — все, кто жил по соседству, торопились поглазеть на трагическую развязку. Энди Клаттербак и Ситон Томас уже были на грани того, чтобы пустить в ход кулаки и открыть предупредительную стрельбу. Алан мог им только посочувствовать.

В Мэне расследованием убийств занимается Отдел по расследованию тяжких преступлений в полиции штага, и для не очень обстрелянных мальцов (а они в большинстве своем именно такие) самое поганое время наступает между обнаружением преступления и прибытием оперативной группы ОРТП. И местные полицейские, и ребята из округа прекрасно знают, что именно на этом отрезке времени чаще всего рвется так называемая цепь улик. Как правило, они также хорошо осведомлены о том, что все их действия в этот отрезок времени будут подвергнуты строжайшему разносу понедельничными «свежими головами» — в основном из судебных инстанций и Управления генерального прокурора, — которые считают всех необстрелянных мальцов, даже ребят из округа, сворой щенят с вымазанными салом ладонями и трясущимися пальцами.

А тут еще эти кучки молчаливых зевак на лужайках напротив, на другой стороне улицы. Они напоминали Алану зомби из фильма «Восставшие из мертвых».

Он достал с заднего сиденья своей патрульной машины громкоговоритель на батарейках и велел зевакам разойтись немедленно по домам. Они помялись и стали расходиться. Тогда он снова мысленно прокрутил всю рутинную процедуру и связался по рации с диспетчерской. Трубку взяла Сэнди Макмиллан. Она была не так надежна, как Шейла Бригем, но нищие не выбирают, и потом... Алан рассчитывал, что Шейла услышит, что произошло, и скоро появится. Если не чувство долга, то уж любопытство наверняка заставит ее примчаться.

Алан велел Сэнди разыскать Рея Ван Аллена. Рей был медицинским экспертом округа Касл — а заодно и коронером[11], — и Алан хотел, чтобы он по возможности присутствовал здесь, когда появится оперативная группа.

— Хорошо, шериф, — важно ответила Сэнди. — Линия свободна.

Алан вернулся к своим подчиненным на место происшествия.

— Кто из вас засвидетельствовал, что женщины мертвы?

Клатт и Ситон Томас смущенно переглянулись, и у

Алана екнуло сердце. Один—ноль в пользу понедельничных «свежих голов», хотя... может быть, и нет. Первая оперативная группа еще не прибыла — правда, уже доносился вой сирены. Алан нагнулся, нырнул под ленту и подошел к стоп-знаку — на цыпочках, как ребенок, пытающийся потихоньку улизнуть из дома, после того как набедокурил.

Кровь растеклась в основном между телами и в забитой листьями канаве рядом, но немало ее было — судейские называют это остаточным кровотечением — и вокруг трупов. Алан встал на колено перед этим забрызганным кровью кругом, вытянул руку и понял, что сможет дотянуться до трупов — он не сомневался, что там лежали трупы, — если изо всех сил вытянется вперед.

Он оглянулся на Ситона, Норриса и Клатта. Они сбились в кучу и уставились на него вытаращенными глазами.

— Сфотографируйте меня, — сказал он.