Самое необходимое

Обычно там или необычно, а Брайан не мог удержаться от еще одного взгляда по сторонам — на сей раз вороватого, — когда затаскивал свой велик с по-прежнему опущенной подножкой в узкий проход между домом и гаражом. В этом пространстве, которое ребята из компании «Дик Перри — двери и отделочные работы» называли «ветродуй», Брайан снова поставил велосипед на подножку, а потом прошел на задний дворик. Сердце у него стучало сильнее прежнего. Порой у него начинал дрожать голос, когда сердце так колотилось. Он надеялся, что, если миссис Джерзик на заднем дворе сажает лук или еще что-нибудь, у него не дрогнет голос, когда он будет рассказывать ей про журнальные приложения. А то ведь она может заподозрить, что он говорит неправду. А это может привести к таким неприятностям, о которых даже думать не хотелось.

Он остановился позади дома. Ему была видна отсюда только часть заднего дворика Джерзиков. И вдруг это перестало казаться забавным. Вдруг это показалось довольно злой шуткой — не более того, но и никак не менее. Неожиданно в мозгу у него зазвучал рассудительный голос: «Почему бы тебе просто не сесть снова на велосипед, а, Брайан? И не вернуться домой. А там выпить чашку молока и все хорошенько обдумать».

Да. Мысль показалась очень неглупой и весьма здравой. Он уже начал поворачивать... как вдруг перед ним возникла картина, гораздо более явственная, чем внутренний голос: он увидел, как длинная черная машина — «кадиллак» или, быть может, «линкольн» — останавливается перед его домом. Дверца водителя распахивается, и выходит мистер Лиланд Гонт. Только мистер Гонт уже не в смокинге, как Шерлок Холмс в некоторых рассказах. На мистере Гонте, нарисованном воображением Брайана, строгий черный костюм — костюм директора похоронного бюро, а выражение его лица далеко от дружелюбного. В гневе его синие глаза кажутся еще темнее, а губы обнажают неровные зубы... но не в улыбке. Длинные, тонкие, похожие на ножницы ноги быстро проносят Гонта по дорожке к дому Расков, а тень, следующая за ним по пятам, похожа на висельника из фильма ужасов. Подойдя к двери, он не звонит, о нет, он просто вламывается внутрь. Если мать Брайана попытается остановить его, он оттолкнет ее в сторону. Если отец Брайана встанет у него на пути, он собьет его с ног. А если Шон, маленький брат Брайана, попробует помешать ему, он отшвырнет его через весь коридор, как бейсбольный мяч. Он взберется по лестнице, выкрикивая имя Брайана, и розы на обоях будут вянуть, как только тень Гонта коснется их.

«Он найдет меня, — подумал Брайан. Лицо мальчика побледнело. — Как бы я ни прятался. Даже если я убегу в Бомбей. Он найдет меня. А когда найдет...»

Он попытался избавиться от этой картины, выключить ее, но не смог. Он увидел, как глаза мистера Гонта растут, превращаясь в синие бездны. Он увидел, как длинные руки мистера Гонта со странными пальцами одинаковой длины превращаются в когтистые лапы и опускаются ему на плечи. Ощутил, как съеживается его кожа от их отвратительного прикосновения. Услышал, как мистер Гонт ревет: «У тебя то, что принадлежит мне, Брайан, и ты не заплатил за это!»

«Я верну! — услышал он свой собственный вопль, обращенный к этому нависшему над ним страшному лицу. — Пожалуйста, ну пожалуйста, я верну, верну, только не делайте мне больно!»

Тут Брайан пришел в себя. Он был в похожем трансе во вторник, когда выходил из «Самого необходимого», только теперь эго чувство казалось вовсе не таким приятным, как тогда.

Он не хотел отдавать обратно вкладыш с Сэнди Кауфаксом, вот в чем было дело.

Он не хотел отдавать вкладыш, потому что вкладыш принадлежал ему.

8

Майра Эванс шагнула под тент «Самого необходимого», как раз когда сын ее лучшей подруги входил на задний дворик Уилмы Джерзик. Взгляд Майры, обернувшейся и оглядевшей Мейн-стрит, был еще более вороватым, чем взгляд Брайана, болтавшегося возле дома Джерзиков.

Если бы Кора, которая и в самом деле была ее лучшей подругой, узнала о том, что она пришла сюда и — что гораздо важнее — зачем, наверно, она никогда в жизни больше не стала бы разговаривать с Майрой. Потому что Кора тоже хотела этот портрет.

Не стоит мучить себя этим, подумала Майра. Два изречения пришли ей в голову, оба, казалось, идеально подходили к нынешней ситуации. Первое: кто первый приходит, первым получает. И второе: то, о чем она не знает, ее не заденет.

И все равно, отправившись в центр, Майра нацепила пару огромных темных очков «Фостер Грант». Лучше перестраховаться, чем потом сожалеть, — еще один мудрый совет.

Она медленно приблизилась к двери и стала изучать табличку с надписью:

ВТОРНИК И ЧЕТВЕРГ — ТОЛЬКО

ПО ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫМ ЗАКАЗАМ

Майра ничего не заказывала. Она пришла сюда по внезапному импульсу: подтолкнул ее к этому действию телефонный звонок Коры минут двадцать назад.