Самое сильное заклятье

– Юный баловник! – проворчал Дерезонг, склонившись над кубком с вином.

– …и последовал за девкой. Как выяснилось, мне и впрямь не стоило упрямиться, ибо все казалось крайне милым и шло самым непринужденным образом, но тут появился не кто иной, как один из уродов без подбородка в рясе. Он кинулся на меня с ножом. Я попытался отпихнуть этого парня, и боюсь, что шея у него случайно сломалась. Так что, поняв, что это может принести мне большие неприятности, я позаимствовал его одеяние и направился к выходу, где узрел, что и хозяин, и лошади, и двойник хозяина – все исчезли.

– Как быстро порою течет время! – саркастически заметил Дерезонг Таш. – Надеюсь, по крайней мере, что хоть юная жрица с удовольствием вспоминает этот эпизод! А двойник же, без сомнения, будучи лишь тенью и разумом не обладая, вышел из храма и сгинул, едва пересек магический барьер, возведенный жрецами. И повсюду, – продолжал Замела, – вереща, словно стая обезьян, метались жрецы да охранники. Я затесался в толпу и стал вести себя словно один из них и заметил, как стражники выстраиваются у входа в храм, а потом хозяин вернулся и перебросил мне драгоценный камень. Поняв, в чем дело, я забрался на статую, сунул третий глаз Тандилы в глазницу и рукоятью кинжала заколотил обратно зубцы. По дороге к дверям храма я заглянул в оружейную монахов и прихватил копье, и лишь раз задержался, чтобы сшибить с ног двух лоторцев, которые решили задержать меня… Ну а остальное вы и так знаете.

Дерезонг Таш дорассказал за него оставшуюся часть истории и заметил:

– Добрый Гошап, не посоветуешь ли, что делать нам дальше, ибо всерьез опасаюсь я, что, если предстанем мы перед королем Вуаром без драгоценного камня, он разложит наши головы на серебряных блюдах еще до того, как мы закончим рассказ о своих похождениях. Несомненно, потом он пожалеет о содеянном, но нам от этого не легче.

– Если он так к тебе относится, почему бы не бросить его, как я предлагал? – поинтересовался Гошап.

Дерезонг Таш пожал плечами.

– Другие владыки, увы, порой тоже выказывают подобную неблагодарность и могут оказаться еще худшими хозяевами. Жрецы Тандилы решили с помощью меня выполнить простую задачу: доставить их священный драгоценный камень из Лотора в Лорск. И их заговор, несомненно, увенчался бы успехом, но, опасаясь, что я продам иль потеряю его по пути, они наложили на него дополнительные заклятия…

– Но как они сумели, при всех его противомагических свойствах?

– Эти свойства скорее относятся к противодемоническим, в то время как чары привязанности и заклятье Дужатенга, по сути своей, не колдовство, а магия симпатическая. Как бы там ни было, камень повсюду следовал за мной, поэтому я и начал подозревать неладное. – Он вздохнул и отхлебнул зеленого вина. – В чем жалкий мир сей и впрямь нуждается, так это в доверии… Но продолжай, Гошап.

– Хорошо, но почему же тогда не написать письмо, где изложить все обстоятельства дела? Я даже дам тебе раба, который доставит его в Лорск раньше вашего прибытия, так чтобы успела утихнуть королевская ярость.

Дерезонг задумался.

– Совет мудрый, но последовать ему не дает одно неодолимое препятствие. А именно: из всех лорских придворных лишь шестеро обучены чтению, и король Вуар не из их числа. Более того, из шести названных по меньшей мере пятеро – мои враги. Они спят и видят, как бы занять мое место. И если кого-то из них попросят зачитать мое послание королю, можешь представить, как коварно исказят они мои разумные доводы… А может, обмануть старого Вуара, всучив ему камень, подобный тому, что он от нас ожидает? Не знаешь ли ты, часом, такого?

– Вот теперь ты высказал действительно разумное предложение! – воскликнул Гошап. – Давайте-ка поразмыслим… В прошлом году, когда над этими землями протянула свои костлявые руки нужда, король Дайор заложил свою лучшую корону в храме Келка, чтобы пополнить казну и спасти жизни подданных. Верхушку той короны венчал огромный пурпурный сапфир удивительной величины и чистоты. Говорят, этот драгоценный камень был огранен самими богами еще до дня Сотворения мира для собственных забав. И по размеру, и по форме он напоминал Глаз Тандилы. Эта драгоценность так никогда и не была выкуплена и теперь выставлена на всеобщее обозрение, ожидая выгодных предложений. Только вот как завладеть тем драгоценным камнем, мне неведомо, тем более что он хорошо охраняется.

На следующий день Дерезонг Таш набросил на себя и Замелу Сеха личины атлантов – жителей туманных гор из Гауфской пустыни, далеко к востоку за Тритонским морем, где, как говорили в Пуссаде, обитали люди со змеями вместо ног и люди без головы, у которых лицо располагалось на груди.

Замела Сех проворчал:

– Кто мы – волшебники или воры? Возможно, если мы продвинемся на сем поприще, может, и король Торратсеиша за Тритонским морем тоже захочет заполучить какую-то безделушку, и мы сможем украсть ее для него.