Самое важное об инсульте

В сущности, самой коре абсолютно безразлично, какой ее участок и в каком полушарии будет преимущественно отвечать за обработку сигналов того или иного типа.

Как мы понимаем, вся кора сплетена из одинаковых «серых» клеток. Потому теоретически все они могут исполнять такую же работу, как клетки по соседству. Практика показывает, что вариативность расположения в коре тех или иных центров и впрямь существует как явление. То есть что работу головного мозга можно восстановить полностью – независимо от того, когда вырастут новые нейроны вместо погибших и вырастут ли вообще.

Другой вопрос, как это сделать быстрее и эффективнее. Ведь, признаемся себе честно, до этого несчастного случая с закупоркой мы как-то не задумывались ни о принципах работы головного мозга, ни о ее регулировании. Хуже того: даже если мы задумаемся об этом теперь, и весьма крепко, мы обнаружим, что методов у нас под рукой не слишком много, да и те, что есть, сплошь косвенные.

Но рано впадать в панику. Мы не можем помочь нашей коре перенастроиться на работу по новой схеме напрямую – это правда. Но мы определенно можем стимулировать ее, так сказать, желание сделать все необходимое, и поскорее.

Когда мы заставляем кору образовывать новые (постоянные или временные) пути прохождения импульса? Правильный ответ – при освоении чего-то нового. Например, новых для нас знаний или навыков. В такие моменты мы ставим нашему мозгу задачу, для решения которой у него нет готового алгоритма – готовой схемы обработки импульсов. Так что ему просто приходится задействовать для ее решения новые пути, другие центры, синхронную работу обоих полушарий… И так – пока не будет найдено оптимальное решение.

Ну, что-то новое – это, конечно, хорошо. Но нам бы старое вспомнить – как чистить зубы, как завязывать шнурки, как называется эта штука, в которой на плите греют воду… Не беда – одно поможет другому. Медицина давно разработала некоторые стандартные схемы восстановления тех или иных навыков и двигательной активности. Они предполагают ежедневные занятия с логопедом, упражнения на сгибание-разгибание конечностей, массаж рабочих мышц до и после занятий для регулирования гибкости волокна.

Всем этим упражнениям, как и было сказано, нас обучат в больнице. Первые несколько месяцев инициаторами работы должны выступать полностью мы – помощники больного. В дальнейшем предполагается, что к процессу подключится и добрая воля самого пациента. Это непременно случится, если к тому времени появятся положительные результаты. Если мы так и не приспособились к работе, по сути, школьных учителей, ничего страшного в том нет – талант учить других чему-либо дается от рождения далеко не всем. А практика его применения – еще меньшему числу живущих на земле. В таком случае больного можно постепенно подготовить к мысли, что ему лучше будет проводить некоторые занятия с профессионалом. Здесь – со специалистом реабилитационного центра.

Но дело не в том, что нам предложит человек, вернувший к жизни сотни, если не тысячи больных. Дело в том, как найти подход к данному конкретному, так сказать, мозгу. Ведь врожденные интеллектуальные способности, развитие двигательных связей всей ЦНС у каждого свои. Например, у инженера они одни, а у легкоатлета – совсем другие. При одинаковой картине после инсульта у первого быстрее восстановится речь и письмо, а у второго наверняка быстрее пройдет паралич.

Итак, помимо программы, разработанной врачом, нам самим необходимо учесть следующее: