Самое важное подчеркну

Он тоже одет непривычно — в коричневый костюм. По ощущению, ему чужой: подложенные плечи, перетянутый живот, штаны в обтяжку. На фоне дамы наш ректор представляется трактирным слугой из исторического фильма. Ну, не мое дело.

— Студентка, я вызвал вас по поводу шкуры животного, которое вам попалось в период выполнения задания академии. Понимая ваше бедственное положение, мы готовы выкупить шкурку за десять тысяч райсов!

— Благодарю, я повременю с продажей, — сухо ответила я.

— Вы уверенны? А тут для вас есть приказ, можно ознакомиться в своей комнате.

Он полез в шкаф и вытащил листок, на котором от руки, довольно витиевато, написано:

«Студентка Быстрицкая Н., за причиненный ущерб, нанесенный законченному ремонту преподавательского этажа, обязана внести сумму в размере двухсот тысяч райсов, необходимую для восстановления ремонта, в течении тридцати дней с момента пожара.» Академия Магии, ректор, подпись.

Печати нет, а на договорах присутствие магической печати обязательно. Интересно. Но это не договор, а приказ. Очень интересно.

— Обменяв деньги на шкуру незаконно убитого вами животного, вы уменьшите вашу задолженность, — негромко добавил он.

Я еще раз внимательно прочитала дикую формулировку. А, он два раза желает получить денежки. Первый раз спишет за якобы произведенный ремонт. Потом с меня. Нет, не права, три раза хочет получить, маги обещали ему деньги на ремонт, точно помню. Молодец ректор, что тут сказать. Видать, набил уже руку. Свернула бумажку и забрала, на стенку вывешу.

— Спасибо за разъяснение. Я могу идти?

— Можете! У вас осталось девятнадцать дней без выходных, имейте в виду.

— До свидания, — я слегка еще раз наклонила голову, пошла к выходу.

— А что за шкурка, если ни секрет, — грудным голосом пропела дама.

Я тоже так напеваю, когда не в духе или очень-очень злюсь. Домашние всегда смеялись.

— Агурака, легендарного зверька, — ответила ей, чуть улыбнувшись, — простите, нас не представили. Вероятно, пока не проснулась магия, обучать этикету иномирцев нельзя. Поэтому не могу обратиться к вам, как подобает, по титулу. Всего доброго, — и вышла.

Хлебни, ректор.

Хамам ничего нельзя прощать, они только жесткий отпор понимают. А дама сейчас ему устроит, про шкурку он ей ни слова не сказал. Вероятно, она попросила завести незначительный разговор, хотела на меня посмотреть.

А кем она может быть, надо аккуратно расспросить Таранского. Наверняка знает, дама уж очень яркая.

Глава 18

Два дня, обещанные Урфином, прошли.

К проректору у меня ни вопросов, ни претензий, не все от него зависит, он исполнитель, а вот к этим элитным и к ректору очень даже много. Не знаю, что мне больше хотелось: то ли руки им поломать, то ли по головам настучать.

Таранский мимоходом просветил: оказывается, маги не увлекались физическими нагрузками, если не служили в специальных отрядах, которые разбирались и с междоусобицами, и отражали нападения пиратов. Магистр Баршап как раз служил, и настаивал хотя бы на минимальных занятиях.

Вот почему у нас боевка по расписанию еженедельно, хотя и один раз в семь дней! А могла быть и реже. В первом полугодии магия у иномирцев еще не проснулась, а физические нагрузки вообще не имеют смысла по мнению магистров. Правда, Урфин сказал, чтобы студенты сами ежедневно бегали, но кто выскакивает по утрам из теплых кроваток? Я, Таран, двойка старосты. И отряд Артея, потому что они подрабатывают, им необходима элементарная выносливость. Вопрос: а что, магам она не нужна?

Наконец-то я поняла, почему так легко справилась с магистром прежней академии, да и с ректором нашей. Они же маги! Им невместно себя напрягать всякой ерундой.

И как тут относиться с уважением к преподавательскому составу, который и себя-то защитить не может, как?

У меня даже родители спортсмены, причем, с разрядами. Отец приличный хирург и главный врач, но положение не мешает ему трижды в неделю бегать на секцию борьбы. Маме, главному ветеринару района, и сестре-студентке, будущему ветеринару — на гимнастику. Обе младшие сестры, погодки, занимаются легкой атлетикой, а оба брата влюблены в лошадок, и занимаются конным спортом. Да еще как занимаются! Не отстают ни в чем от тренера, но он-то абсолютно здоров, а братья с ДЦП.

Чем больше я думала о доме, тем больше мучилась. Никак не могла уснуть, никак не могла переключиться.

На третий день я не пошла на занятия, Оля передала Расе, что я немножко приболела, просто отлежусь.

После занятий забежал Таранский:

— Ты где пропадаешь?!

— Здесь.

— Не понял.

— Не пошла никуда. Не хочу.

Целый день я читала и выписывала из книжек с любовными парочками то, чего у меня еще нет. Особенно интересно написано о призраках, Оле значительно меньше на занятиях рассказывают.

К вечеру легла, закинула руки за голову, не спеша рассматривая потолок. Вообще-то тоже себе занятие. Тут Таран и прискакал.

— Что случилось?

— Маркиз, не все вам могу рассказать. А, вот на моей стенке висит приказ, можете ознакомиться.

Таранский прочел, потряс головой, прочел еще раз уже вслух.