Самое время для новой жизни

– Шутишь? – поинтересовался Чак. – Ему только того и надо – найти виноватого. Узнай он, сделает нас козлами отпущения для прессы, для полиции – для всех. Он кого угодно в чем угодно обвинит, лишь бы Джек оказался чист.

– Чак прав, – подтвердила Элисон устало. Почти весь день она провела, утешая Рут Миллер, и это, похоже, порядком ее вымотало. – Джек и раньше имел проблемы со страховой, но чтобы на работу не явиться – такое с ним впервые. Если докажут вину Джека, страховку получить будет практически невозможно.

– Позвольте мне все прояснить, – начал я. – Мы, значит, проводим здесь еще недельку-другую, и Джек слезает с кокса, так? Отлично. А дальше у нас два варианта. Первый: Джек ничего не станет говорить про нас Сьюарду и полиции и в результате вряд ли когда-нибудь вернется к работе. Второй: мы раскроемся, признаем свою вину, в этом случае Джек, возможно, продолжит сниматься, а мы отправимся прямиком за решетку. Такой у нас расклад? Выбираем между карьерой Джека и нашими жизнями?

– Не совсем, – ответила Линдси.

– То есть как?

– Выбираем не мы, выбирать будет Джек.

– Можно маленький вопрос? – вступил Чак.

– Давай уж.

– Каким местом мы думали?

Остаток новостей мы досмотрели в мрачном молчании, которое периодически нарушал Чак, бормоча себе под нос каждые пять минут: “Том Брокау, так тебя растак” – едва ли не с благоговением.

Погруженный в раздумья, я даже не обратил внимания, сколько сегодня трупов.

Выпуск новостей закончился, мы выключили телевизор, и Элисон направилась к бару красного дерева в углу гостиной:

– Кто желает выпить?

– Если нальешь – выпью, – ответил Чак.

С коктейлями мы расправлялись быстро, Элисон в конце концов надоело вскакивать и всем подливать, поэтому она смешала водку с клюквенным соком в большом кувшине и поставила его на чайный столик. Линдси повозилась со стереосистемой, наладила CD-плеер, включила старый альбом Джо Джексона.

– Наверное, завтра будут похороны, – вздохнула Элисон. – Вечером Питера Миллера отключат от системы жизнеобеспечения. Врачи сказали Рут, что он вряд ли доживет до утра.

Я подумал о Джереми и предложил:

– Я пойду с тобой.

– Хорошо, – благодарно согласилась Элисон.

Запищал пейджер Чака. Он вынул его, посмотрел на экран, пробормотал себе под нос:

– Кого это разбирает?

Я взял валявшуюся на диване трубку, бросил ему (Чак перетек на пол и сидел по-турецки на ковре). Набрав номер, он сказал:

– Доктор Найман, слушаю.

Мы все улыбнулись: до сих пор чудно́ было слышать, как Чак именует себя доктором. Вдруг наш доктор Найман вытаращил глаза, быстро накрыл трубку ладонью и прошипел:

– Это Сьюард!

Оставив Чака в гостиной, мы втроем рванули в кухню слушать разговор по громкой связи. Элисон нажала кнопку, раздался голос Сьюарда:

– …в отпуске.

База висела на стене рядом с холодильником, мы уставились на нее, будто силясь разглядеть Сьюарда.

– Да, – ответил Чак. – Решил отдохнуть пару дней. Откуда у тебя мой пейджер?

Сьюард словно не услышал вопроса:

– Я пытался связаться с друзьями Джека в Нью-Йорке, оказалось, вы все в отпуске. Как-то странно, не находишь?

– Тебя, однако, нетрудно удивить.

– Прекращай, Чак. Джеку нужна помощь, так помоги мне ему помочь.

– А, ты про всю эту историю с исчезновением? Погоди-ка. Хочешь сказать, что не знаешь, где он?

– Вот именно.

– Господи, я-то думал, ты отправил его к Бетти Форд, в “Промисез” или еще куда втихаря, чтобы пресса не прознала, – сымпровизировал Чак. Довольно убедительно, надо сказать.

– Где ты находишься? – поинтересовался Сьюард.

– Говорю же: отдыхаю.

– Я понял. Я в Нью-Йорке, надо бы нам встретиться, поговорить, подумать, как разыскать Джека.

– С удовольствием бы, но я во Флориде, так что в ближайшие неделю-две мы вряд ли встретимся.

– То есть исчезновение друга – событие слишком незначительное, чтобы возвращаться из Флориды? – несколько наигранно возмутился Сьюард.

– Я беспокоюсь за Джека не меньше твоего, – Чак прикинулся обиженным. – Но не понимаю, как встреча с тобой поможет его найти. Когда Джек захочет найтись, он сам объявится.

– Ну а теперь, Чак, ближе к делу.

– Наконец-то.

– Ты не во Флориде.

– Что, прости?

– Ты не во Флориде. Ты звонишь из зоны с кодом 914. У меня телефон с определителем.

– Да ты, блин, просто Шерлок Холмс.

– Может, пригласишь Джека к телефону?

– Я бы с радостью, но, если ты помнишь, он пропал.

– Хочешь, расскажу, как было дело? Я думаю, это вы увезли Джека, вы трое. Оставили ему сообщение, наплели про несчастный случай с Элисон Шоллинг, заманили и теперь держите где-то. Думаете, что поможете ему, а на самом деле загубите его карьеру и репутацию.

Я поморщился. Да, про сообщение-то мы и забыли.

– Мнение, Пол, как дырка в заднице: оно есть у каждого, но не надо всем его предъявлять. Знаешь такой афоризм?

– Хорош мне мозги пудрить! – Сьюард почти орал. – Не на того напал, Чак!

– Это ты так думаешь.

– Где Джек?

– Я должен бы тебя спросить об этом, ты же у нас долбаный агент.

– Вы не представляете, во что ввязались! – завопил Сьюард.

– Очередное мнение, а ты знаешь афоризм: “Мнение – как дырка в заднице…”

– Придурок! – бушевал Пол. – Я твои яйца на вертел намотаю…